Эльбрус Джабраилов - То, что меня не убивает

Позже выяснится, что среди местного населения были сочувствующие боевикам, предатели, которые в ночь перед нападением отметили ворота служащих в органах власти красными крестами

Навстречу дерзко расхаживающим во дворе боевикам вышла соседка, мать троих сыновей, и как в то время завелось из-за безработицы, все её сыновья были работниками милиции и находились сегодня на посту.

В холодный осенний день она вышла на улицу в махровом платке и широко шагая подошла к ним, остановившись спросила: что вам здесь нужно!? Это мой дом! Кто вы такие, чтобы заходить в него без разрешения! Какая мать вас родила и воспитала! Где ваши адаты! – они вмиг поникли, будучи даже боевиками они все ещё не потеряли связи с традициями

Мать нам не нужно от вас ничего, здесь живут работники, они нам нужны

Это мои сыновья и они ждут вас уже на посту – сказав это, она указала пальцем на окраину села, куда те уже направлялись – Убирайтесь из моего дома ! – добавила она

Никто из них даже не попытался произвести обыск и проверить, так ли это на самом деле, на свете нет ничего более убедительней глаз матери, признавшая, что больше не увидит своих сыновей.

На лбу у многих были банданы с арабской символикой, это было новое религиозно радикальное течение, отвергающая любую власть и законы кроме предписанных их убеждениями

В начале 90 х, они активно набирали обороты и устроили кровавую войну в Чеченской республике, хоть они граничили с ней, для них, это война оставалась далекой и непонятной. Но сегодня война встала у их ворот и требовала жертв.

На посту вёл дежурство отряд из 12 человек, 3 офицера и 9 Сержантов заступающих в наряды.

Связи в тот день не было и они узнали о беде только по приближении боевиков к посту.

Сторожевой на вышке объявил о приближении неприятеля, команда разнеслась по посту – старший взвода поднимается на вышку и наблюдает в бинокль, он понял обреченность всего состава, но скрыл плохую мину.

Пулемётчики! занять позиции – Салман ! где Салман! – Он после ночного спит товарищ капитан – Разбудите его, и пускай на вышку с винтовкой

Салман! Салман! Просыпайся!

Что, кто это?– спрашивает Салман с просони – он был одним из сыновей Ханифы

Быстрее на вышку, похоже "дело дрянь", боевики

Салман поднимается, берет винтовку Мосина и бежит к лестнице, его окликает капитан – Стой Салман! Бесполезно, бери автомат, так будет верней

Капитан стоял у связиста, пытающегося безуспешно наладить связь с центром, они понимали, что вряд ли дождутся подмоги и хотели только услышать заветный приказ на бессмертие – стоять до конца!

Но то было наследием советского союза и ещё свежи были в памяти подвиги дедов, приказ они слышали уже давно с книг, с экранов патриотических фильмов, и знали что нужно делать.

Подойдя ближе и взяв в окружение, боевики предложили им сдаться и сложить оружие, трое братьев только попросили отпустить младшего брата живым, на что у боевиков хватило благородства.

В той драме не было громких слов и криков о не сдаче, о чести, они открыли огонь молча и приняли судьбу мучеников.

Тех же кого из сотрудников в то утро застали дома, взяли в плен.

Были и те, кого местные жители переодели в женщин и Сумели скрыто перевести в авто.

После войны появится информация, что боевики должны были напасть двумя днями раннее, но из за того, что в поселке была свадьба, они отложили нападение пока молодожены хоть немного не сориентируются в быту, милые крокодильи слезы.

Жителей загрузили в грузовики и дали коридор для отъезда.

В то не богатое время, добра у людей было столько, что могло поместиться в небольшой платок, все что оставалась людям, это тоска по дому и забота по скотине, которую к сожалению забрать с собой было некуда, и сегодня, в субботний день, заместо скотины на скотный двор, люди ехали загрузившись битком на грузовиках.

Брус с матерью загрузились на борт грузовика, к ним поднялась и соседка, Мать оставшихся на посту сыновей, низкорослая широколицая женщина, всегда державшая спину прямо, с открытым добрым лицом, не изменила себе и сейчас, держалась молодцом не теряя самообладания, но нотки отчаяния были все же видны на ее лице.

Они только тронулись и услышали ожесточенный бой, это был бой на посту

Нет более безнадежного состояния души, чем покидать поле боя под грохот выстрелов, каждый из которых потенциально предназначен для кого то из родных.

Соседка завопила от горя и её прямая спина, может быть впервые в жизни, согнулась под тяжестью испытания, то было чистым проявлением горя. Женщины взяли её за руки хоть и понимали, что мало чем могут её обнадежить.