Лариса Шкатула - Драма в Тихом океане

– Ты думаешь, у него есть сообщник?

– Однозначно!

– И вы кого-нибудь подозреваете?

– Думаю, это кто-нибудь из матросов. Из тех, что звали его дядей Толей и батей.

– И где он может прятаться – в чьей-то каюте?

– Да где угодно. Любой контейнер мог вскрыть и туда залезть. Мы-то пломбу снять не посмеем, груз – табу, а Щербоносу терять нечего!.. Антон, ты чего хотел?

– Хотел спросить, будут ли у господ-командиров какие-нибудь пожелания насчет обновления меню? – спросил кок.

– Ты чего вдруг про пожелания заговорил. Кто-то жаловался?

– Нет, но мало ли… Что-то на судне происходит. На завтрак народ не торопится…

– А ты не знаешь, как будто! Дело серьезное. До прибытия в порт осталось четыре часа, а мы ещё свои проблемы не решили. Капитан приказал ход сбавить. И даже в машинном отделении всех, свободных от вахты, поднять наверх – искать пропавшего боцмана…

– Приятного аппетита! – сказала Анастасия, вдруг заторопившись. – Спасибо, Антоша, завтрак – лучше всяких похвал!

– Хорошая женщина, – подмигнул кок старпому. Тот поморщился: от слов повара веяло этаким похлопыванием по плечу, если так можно сказать о словах. Он всегда был противником панибратства. По крайней мере, в рабочее время.

Между тем Анастасия быстро шла по палубе к лазарету, прижимая к груди журнал регистрации проб. Ей хотелось побыстрее остаться одной и подумать, потому что пришедшая в голову мысль требовала осмысления.

Панкратова, соблюдая все меры предосторожности,вчера к вечеру перенесли в его каюту, по просьбе матроса.

– Ежели что, мне Сашка поможет, – сообщил он, – а таблетки я и так могу принимать.

Правду сказать, Анастасия и сама поняла, что слишком поторопилась уложить парня в постель, как она сказала, на неделю. Судя по его самочувствию, травма оказалась не слишком «травмирующей».

Своё присутствие в лазарете Анастасия объяснила необходимостью помыть полы – теперь не было дневальной, в обязанности которой это как раз и входило. После улаживания всех дел с полицией, владелец обещал прислать новую дневальную. А пока…

Свою дочь Светлану она иной раз гоняла, говорила, что мытьё полов позволяет лишний раз подумать над смыслом жизни, ибо человек, не занятый мыслительным процессом, сродни растению.

Так что Анастасия мыла полы и думала, думала. Пока не услышала над собой удивленный женский голос:

– Анастасия Львовна! Что ж вы не сказали? Я бы у вас прибралась. Капитан распорядился, чтобы я часть Машиных обязанностей на себя взяла.

– Ничего, – отдуваясь проговорила она, – иной раз полезно размяться. Да я уже заканчиваю… Проходите!

Она бросила под ноги уборщице половую тряпку.

– Давайте чайку попьем.

– Давайте, – оживилась Зинаида Поликарповна. – У меня есть слоеные печенюшки. Вкусные! Сейчас принесу.

Тот, кто поближе знал Анастасию, взглянув на неё в эту минуту, сказал бы:

– Насте что-то от Зинаиды нужно. Вон уже стойку сделала.

Она бы возможно и обиделась. Так уж и что-то нужно! Ну, задать как бы между прочим пару вопросов, вот и всё!

Уборщица и правда тут же вернулась. Анастасия уже успела включить электрический чайник.

– Новость слышали? – спросила она с места в карьер.

– Слышала, – отозвалась та, – Анатолий, по моему разумению, никогда особым умом не отличался. Это же надо такое придумать! Сбежать из-под домашнего ареста! Если он не хотел, чтобы его поймали, мог бы и не признаваться ни в чём. Ведь никаких улик против него не было, не так ли?

– Какие улики, Зинаида Поликарповна…

– Зовите меня просто – Зина. У нас с вами не такая уж большая разница в возрасте.

Анастасия смутилась, и уже в который раз! Горбатого могила исправит.

– Вот я и говорю: мы же не следователи. У них всякие там отпечатки пальцев, образцы ткани и даже запаха, а у нас, конечно же, ничего этого нет.

– Теперь уже, что сделано, то сделано, но прятаться на собственном судне, боцману… совсем уж по-детски. Даже если его до прихода в порт не найдут, как он легализуется в чужой стране?.. Интересно, он с документами исчез или без ничего?

– А и в самом деле, никто об этом не подумал, – сказала Анастасия.

Зато она подумала о том, что напрасно раньше не обращала внимания на уборщицу. Что поделаешь, уборщицы, нянечки – сколько перевидала их Анастасия за свою профессиональную жизнь. И ни одна из них особой образованностью не отличалась.

– Скажите, Зина, – с натугой постаралась произнести она только имя уборщицы. – А кто вы, простите, по образованию?