Оксана Обухова: В шкафу скелет и крылья (СИ)

- Конечно, - удивилась Юлия. - На в полном смысле пожарный случай предусмотрена лестница. Но попасть через нее к нашим квартирам можно, только открыв двери одним из электронных «семейных» ключей.

- А в случае настоящего пожара? Если эвакуация жильцов с других верхних этажей понадобится?

- Так дверь на общую лестницу и не запирается. Блокированы только проходы на наши площадки.

- Позже схожу гляну. Что ты можешь сказать о первой жене мужа?

- Порядочнейшее существо, милейшая женщина. Истинная мать.

Все твердо, все как и о покойном муже - только в превосходных степенях. Оставался вопрос: и как же от таких женщин мужья к новым женам-то уходят?

Похоже, этот вопрос довольно четко обозначился на сыщицком лице. Юлия закусила нижнюю губу, в глазах мелькнуло замешанное на слезах понимание.

- Когда десять дней назад я увидела, с кем целуется Котов в машине... Мне кажется, только тогда я в полной мере поняла, почему он когда-то ушел от Татьяны ко мне. Десять лет назад он вырос из Татьяны, как из старых брюк. Таня перестала отвечать его возросшим требованиям, теперь им не стала отвечать уже я.

- Жестко.

- Но правдиво.

Теребя пальцами уголок блузки и глядя в сторону мимо сыщика, Юля щедрыми, по всей видимости давно обдуманными мазками нарисовала полотно: студенты, общага, первая влюбленность. Розовощекая хохотушка Танечка из Вологды - хлебосольная, легкая на подъем, компанейская и по большому счету непритязательная.

В первые годы после женитьбы Коля и Таня Котовы любили ходить в походы, где Таня варила уху и плов для всей компании - незаменимая умелая певунья и рыбачка. Ходили на плотах, спускались на байдарках, поднимались в горы: песни под гитару, комары, костры, ночевки на разостланных еловых лапах. Таня - опора и центр любой туристической компании. Даже появление детей не нарушало планы молодой семьи: маленького Валечку сажали в папин рюкзак за спиной, подросший Эдик топал сам...

- Эта их компания и сейчас не распалась. Татьяна перестала быть ее центром, но по-прежнему любима всеми друзьями...

Нечто в тоне Юлии заставило Паршина задать вопрос:

- Тяжело пришлось, тебя не сразу приняли?

Юлия кивнула и усмехнулась:

- А как ты думал? Тата - общая любовь, я... Я и костра-то толком не разожгу.

- Так как же тогда...

- А кончилась студенческая юность, Олежка. Пришел достаток - путевки, туры, «все включено»... Постепенно, Паршин, все налаживается. С друзьями тоже - если не можешь добиться любви, заставь себя уважать.

- Хочешь сказать, тебя не любят?

Юля пожала плечами.

- Скорее, мне отдают должное. Когда я пришла на фирму Котова, там еле-еле концы с концами сводили. Бухгалтерия - запущена, главный экономист - шут гороховый, чуть всю компанию не развалили, подворовывал по мере сил. На том этапе Котову потребовался союзник от экономики. Им стала я.

Слушая Юлию, Паршин испытывал двойственные ощущения. Во-первых, видел, что Юле до сих пор неловко за то, что увела мужика у хорошей домовитой бабы, оторвала от двух мальчишек. Но во-вторых, вторая жена достаточно точно понимала: в тот момент она действительно была нужна Котову больше, чем простенькая Таня, нырнувшая в хозяйство. Юля помогла (порядочному) бизнесмену выжить в деловом мире, встала плечом к плечу.

Но хватит лирики.

Паршин взял чашку, отпил немного остывшего чаю.

- Кто главный наследник Котова?

- Я получаю одну акцию. Все остальное получает Тата.

Олег едва не поперхнулся.

- Одина акция? Все остальное бывшей жене?!

- Мне кажется это справедливо, - повела плечом Юлия. - Бизнес принадлежит мне и Котову в равных долях, благодаря перевесу в одну акцию я получаю контрольный пакет.

- А-а-а... то что достается Татьяне, - это много?

- Много, - усмехнулась бизнес-вумен. - Гораздо больше, чем та может вообразить.

- Ну и ну, - покрутил головой сыскарь. - И что же, тебе не обидно - ты вкалывала, бизнес строила...

- Олег, - перебила Юлия, - я говорю - все справедливо. Татьяна домохозяйка, у нее дети, я смогу себя обеспечить сама.

- А бросать тебя и уходить к другой женщине - тоже справедливо? - не удержался от укола сыщик. Уж больно у Юли все гладенькими да благородненькими выглядят. Куда ни кинь - сплошь порядочные личности и великодушные родственники.

Когда в соседней комнате мужик с разбитой головой лежит, не надо делать реверансов и соблюдать политкорректность - прошу всю подноготную наружу.

Глаза Юлии, то и дело заволакиваемые слезами, мгновенно стали жесткими.