Валентин Зверовщиков: Корова Стеллера, или Проверка правописания по-французски

Второго июня тысяча девятьсот тринадцатого года от рождения Христова в центральной и единственной газете Камчатки, поименованной изысканно и просто «Петропавловский листок объявлений» появилась заметка следующего содержания.

«В ночь на двадцать девятое мая на квартире знакомых убит неизвестным образом младший делопроизводитель канцелярии И.Г. Штарк. Изувеченный труп был найден поутру тридцатого мая хозяйкой квартиры N. Произведено дознание хозяйки. Вследствие исключительности произошедшего подробности происшествия разглашению не подлежат.

Желающих что-либо сообщить по существу дела просят обращаться к чиновнику по особым поручениям Клочкову П. М. Телефон № 2 и № 7».

Самое страшное противоправное дело, которое довелось вести чиновнику по особым поручениям губернатора Клочкову Павлу Михайловичу, был случай мордобоя в китайском кабаке Ли Ши-Тяна, когда местный богач Чурин, двоюродный брат знаменитого сибирского Чурина, будучи в сильном подпитии, дважды дал в ухо коллежскому асессору Леху, отчего у асессора сделалось сотрясение мозга.

Расследование не заставило себя долго ждать, и вскоре всё общество узнало, что ни первый, ни второй не помнят, собственно, из-за чего дело вышло.

За всестороннее и вдумчивое разбирательство оного преступления Клочков был произведен в чин ротмистра. Поэтому, когда ранним утром тридцатого числа его призвали выполнять служебные обязанности, он сильно изумился и поначалу запустил сапогом в денщика Белугина.

– Так и есть, ваш высокородия, лежит самым мертвым образом и вся морда синяя! Как бог свят, не вру!

И с истовостью старого служаки Кузьмич наложил на себя крест аж шире плеч.

В доме хозяйки N, а проще говоря, гражданки Колодилиной, у которой арендовал жилье покойный, стоял бабий вой, выдававший особые отношения хозяйки с младшим делопроизводителем Штарком, чего, впрочем, они не скрывали.

В городе, насчитывающем около тысячи жителей, каждый жил на виду. Ничего скрыть было нельзя. Да и двери сроду не запирали. Воровство на полуострове отсутствовало как понятие.

Колодилина Варвара уже несколько лет считала себя вдовой. Муж сгинул во Владивостоке. Последний раз его видели обкурившимся опиумом в тамошнем китайском притоне. И женщина содержала себя тем, что сдавала внаём всё, что имела.

Обложной дождь, зарядивший с утра, превратил поход к дому вдовы в пример гражданского мужества. Мокрый до нитки, злой и грязный по колено, Павел Михайлович вслушивался в вой женщины с тоскою волка посреди пустой степи. В комнате стоял стойкий запах сивухи, по причине которой сама вдова не могла упомнить, что вчера, собственно, было на квартире её постояльца и кто у него гостил. Когда-то красивое лицо женщины оплыло от беспробудного пьянства. И расспрашивать ее Клочков посчитал никчемным делом.

На время отпуска врачебного инспектора трупом занимался зубной врач Шумилин.

– Труп как труп, – сказал он после осмотра. – Признаков насильственной смерти нет. Однако под правой мышкой покойника обнаружена шишка неизвестного происхождения. То ли ударился где, то ли нарыв под названием «сучье вымя».

– Зубы в порядке? – спросил Клочков, но Шумилин шуток не понимал.

– Зубы не повреждены. Признаки драки отсутствуют.

В комнату, отряхивая зонтик, вошла жена губернатора Софья Михайловна.

– Боже ж мой, боже ж мой! – запричитала она с порога. – Бедный Иван Генрихович! Как это произошло, Павел Михайлович? Как же так?

– Вот, извольте видеть, – вздохнул ротмистр и поспешно добавил, – впрочем, что тут смотреть? – и накрыл бедного Ивана Генриховича сероватой простыней.

Денщик преувеличил. Синим у Штарка был только заострившийся кончик носа, выдававший делопроизводителя с головой. Действительно, Иван Генрихович, старательный на службе, жил тихо и попивал дома и незаметно для окружающих. На улице же его часто видели разговаривающим самим с собой, что служило поводом для насмешек и беззлобного подтруниванья.

Причины волнения губернаторши были Клочкову также понятны. Иван Генрихович, кроме служебных талантов, обладая невероятной харизмою, пользовался славой известного на полуострове аматёра-любителя по театральной части. Без ложной скромности он чтил себя любимцем камчатской публики и играл в театре «С.М. и Н. В. Мономаховых» характерные роли, где сама губернаторша, впрочем, на общественных началах, служила художественным руководителем.