Натали Якобсон - Королева-вампир

– Но я не могу убить ребенка короля, – Артур перевел смущенный взгляд с лица королевы на лежащий рядом с ее кроватью кинжал.

– Как глупы люди! – воскликнула королева, и на ее бледном лице появилась горькая усмешка. – Это не ребенок короля, это дитя дьявола.

Артур с ужасом взглянул на королеву – в ее глазах теперь светилось безумие.

– Да! – крикнула она. – Я изменила жизни, чтобы узнать тайны смерти, я изменила вере, я изменила любви и… потерпела поражение – первое и последнее в своей жизни.

Она невесело рассмеялась, но ее смех не был похож на смех человека, а скорее напоминал беззвучное эхо.

– Ах, королева, если бы вы только знали, что говорите, – печально сказал Артур.

– Я знаю! – крикнула королева, твердостью и решимостью своего голоса заставляя Артура вздрогнуть.

Теперь она собиралась сказать все. Ее губы невольно приоткрылись, готовясь высказать всю роковую правду страшной тайны, так долго тяготившей ее сердце. Но в этот миг силы, внезапно пришедшие к королеве, так же внезапно покинули ее, и высоко поднятая голова повелительницы безвольно упала на шелковые подушки. Лицо королевы вновь охватила смертельная бледность.

– Убей ее сейчас, – сказала она с надеждой и приказом в своем властном взгляде, – ведь потом будет поздно.

Ее прекрасное лицо искривила гримаса.

– Дьяволы порой обладают неотразимой красотой, которая пленяет с каждой минутой, заманивает в свои сети невинные души, связывает узами роковой любви… – задумчивый взгляд королевы устремился вдаль. – А она превзойдет всех.

– Убей ее! – настаивала королева. – Я не желаю, чтобы моя дочь стала блудницей дьявола.

Артур безмолвно смотрел на королеву, не зная, что сказать, и это молчание становилось все тягостнее.

– Ах, Артур, – произнесла королева, с горькой улыбкой взглянув на него. – В этом мире всегда властвовала тьма, но есть и свет. Моя жизнь постоянно балансировала на грани смерти, сейчас я к ней ближе всего. Но я не обвиняю жестокую судьбу, не давшую мне почти ничего, кроме горестей и страданий, – все же она принесла мне один единственный миг счастья, который до сих пор живет в моей душе. В этой грешной жизни я лишь однажды испытала настоящую любовь – любовь к тебе, Артур.

– Серена, – прошептал Артур, впервые в своей жизни испытав истинное счастье. Глаза королевы светились теплотой и любовью. Ледяная царственная гордость исчезла.

Нежно сжав ее руку в своей, Артур наклонился и едва коснулся губами ее губ. Это был поцелуй горестной радости и мимолетного счастья, поцелуй, похожий на тень призрака, на сладостные грезы, в любой миг готовые исчезнуть навсегда.

Но вдруг, резко оттолкнув Артура от себя, Серена пронзительно воскликнула:

– Опять! Снова это лицо, оно угрожает мне, как и этот ужасный сон, – невидящими глазами, будто бы в жутком бреде, она уставилась в пустоту. – Темнота, мрак, башня и… – она вздрогнула, – волк! – крикнула Серена. – Он кинулся на меня и его глаза… они были ужасны.

Серена взглянула на Артура.

– Будь осторожен! – произнесла она. – Смотри Артур, не влюбись в нее, даже мимолетная любовь к дьяволу смертельна, и я тому доказательство. Я когда-то любила его и хотела стать такой же, как он. Вот взгляни.

Резким движением руки Серена разорвала воротник своей белой ночной сорочки и обнажила белоснежную шею, на которой отчетливо виднелись два маленьких красных пятнышка.

Артур присмотрелся к ним и неожиданно понял, что это две глубокие ранки с запекшейся вокруг них кровью, похожие на следы чьих-то острых и длинных зубов.

– Рассвет! – печально прошептала Серена. – Я слышу, он идет за мной.

Она внимала тишине, словно слыша, как медленно и неумолимо к ней приближается сама смерть.

– Нет! – крикнула Серена. – Нет, не отдавай меня, спаси мою душу!

Она громко и пронзительно закричала, хватаясь рукой за шею своими тонкими белыми пальцами, пытаясь скрыть два красных пятнышка, но по ее руке и шее потекли горячие струи крови. Они хлынули и из всех еще незаживших ран.

Видя ее страдания, Артур хотел обнять Серену, но обнял лишь окровавленный труп. Он разжал руки, и безжизненное тело упало на кружевные подушки. Артур с ужасом смотрел на Серену и не верил своим глазам. Щеки королевы вновь окрасил нежный румянец. С ее волос стекла кровь, они снова стали мягкими, шелковистыми и сияли, словно золото. Ее глаза, с длинными черными ресницами, были закрыты. Казалось, она не умерла, а всего лишь заснула непродолжительным сном. На ее алых губах по-прежнему играла улыбка, беспечная, нежная и прекрасная в своей наивности, как у спящего ребенка, еще не познавшего всей жестокости этого мира.