Алина Дмитриева - Шамбала

Небо – как дань мечтам,

свобода – как способ жизни,

земля – как под белыми крыльями.

– …революция возникла внезапно, вспыхнув для мира настоящей сенсацией; власть оказалась не подготовлена. Каков период смуты, царившей в стране?

– Согласно полученным данным, смута длилась около тридцати лет. Начало периода совпало с установлением правления первого и единственного президента Белой Земли – Матиса Гонболя. До сих пор правительство Ас-Славии умалчивает тот факт, что действующий глава государства страдал тяжким недугом, утверждающим неспособность человека здраво мыслить и уж тем более принимать адекватные решения, от которых зависит будущее целого государства.

– Каким же образом Правителю удалось продержаться на посту в течении столь рекордного срока?

– Видите ли, уважаемый господин ведущий, есть темы, разглашение которых может лишить меня куска хлеба. Все, что я могу сказать, это то, что в столице государства действовала своя политическая сеть, настроенная поддерживать правление президента столько, сколько это оказалось бы возможным. К тому же, как всем известно, у правителя имелось трое сыновей, один из которых претендовал на почетный пост…

– Что вы имеете в виду под выражением «политическая сеть»? Куда же уходят ее корни?

– Не сочтите за политицизм, господин ведущий, но на прямой вопрос даю прямой ответ: корни эти – здесь, в нашей с вами исторической Ас-Славии.

– Прошу прощения, профессор, но большинству из нас непонятно то, о чем вы сейчас заявили, – очевидно, ведущий сам оказался шокирован подобным поворотом событий.

– Вспомните выборы, проходившие на Белой Земле более тридцати лет назад, – с загадочным лицом продолжает интервьюируемый. – Не так уж мы все молоды, чтобы не помнить этого, не так ли? – доброе лицо старика отличается в этот момент особенным заговорщицким видом. – Вспомните, при каких обстоятельствах Матис Гонболь завладел браздами правления…

– Но наша с вами Ас-Славия – историческая мать Белой Земли. Мы всегда имели обоюдное влияние друг на друга. Поэтому, после всей случившейся трагедии и переворота наш действующий Президент сыграл ключевую роль в определении нового главы государства Белой Земли.

– Не кажется ли вам, господин ведущий, что Белая Земля вновь повторила ошибку, допущенную более тридцати лет назад? То же влияние, та же история, почти те же обстоятельства и никакого влияния на выбор президента – и тут уж впервые в мире дважды вступили в одну и ту же реку.

В зале слышатся недовольства. Все шумят, гудят, громко переговариваются. Кто-то выкрикивает возмущения политического содержания. Иные выбрасывают в воздух кулаки, сильно досадуют, разворачиваются и уходят вон из зала. Похоже на начало нового бунта; значительная часть присутствующих – беженцы, мои земляки.

– Дамы и господа, прошу тишины! – громко требует ведущий. Толпа нехотя, медленно усмиряется. – Итак, профессор, вы хотите сказать, многие факты, определившие ход этого исторического события, будут умалчиваться еще, возможно, несколько десятилетий?

– Могу с уверенностью это утверждать.

– Что ж, весьма прискорбная информация. Но каков же период самой революции?

– Год. Приблизительно год.

– Год… – ведущий с пониманием дела закивал головой. – Слишком короткий срок для исторического события, не так ли? – тут он резко выпрямляет спину и заканчивает диалог. – Благодарю вас, профессор, за то, что согласились ответить на наши вопросы, – камеры дали крупным планом лицо ведущего. – Уважаемые дамы и господа, сегодня в нашей студии присутствует участница Великой Мятежной Революции, – он нелегко вздохнул. – Будучи предельно честными с вами, дорогие телезрители, мы заявляем, что убедить ее присутствовать на нашем ток-шоу оказалось слишком уж непростой задачей. Именно поэтому мы просим вас отнестись с пониманием и проявить терпимость ко всему, что вы можете услышать. Итак, встречайте, дамы и господа, – Армина Корбут!

Передо мной открывают двери. Я должна выйти в студию. Меня ждут. Зачем я согласилась на это? Спонсоры программы обещали деньги. Используя их, я могу купить билет в один конец, могу навсегда исчезнуть из этого проклятого клочка земли. И больше никто и никогда не заставит произнести и слово. И имя; самое главное, что названное имя не принадлежит мне. Уже не принадлежит.

Выхожу в просторную студию; люди встали со своих мест и громко аплодируют. Я остановилась, не доходя до кресел и соф, стою и бесстрастно смотрю на эти лица. Этот народ вытаскивал мою землю из нищеты. Этот народ исторически связан с моими земляками. Они наши братья. Но я ощущаю смуту, больше не могу смотреть на весь этот фарс.