Елена Арсеньева - Отражение в мутной воде

– Извините, – сказала Виктория, робко улыбнувшись. – До трех сидела над отчетом, а с шести утра у нас во дворе начинают выгуливать собак. И каждый со своей разговаривает во весь голос. Кошмар какой-то… Я скоро этих «друзей человечества» возненавижу – заодно с отдельными представителями русскоязычного населения.

Виктория красиво взмахнула ногами, развязав наконец-то свой «гордиев узел». Столь же изящно поднялась. На вкус Георгия, она была слишком уж худощава и высока.

– А ведь это ужасно, друзья мои, – проговорила она вполголоса, глядя в окно, забранное жалюзи. – Понимаете, все мы в глубине души – возможно, даже осознанно! – допускаем: существует некая часть человечества, от которой мы с удовольствием избавились бы. Ну, не своими руками, конечно, однако ничего не имели бы против, если бы она, эта часть, как-нибудь незаметно сгинула. Смешно, да? Собачники, негры, «черные» на рынке, «нарки» в подвалах, маньяки в парках, бомжи под батареями в подъездах, педики на эстраде… Кто из нас не думал: как прекрасна могла бы стать жизнь, если бы ее очистить от этой грязи! И ведь в самом деле – в той же Голландии ничего подобного нет.

– Ну уж как раз «нарков» там предостаточно! – фыркнул Георгий. – Да и «голубых» с «розовыми». Там ведь все это дозволено государством, как известно.

– Совершенно верно, – обернулась Виктория. – Это возведено в ранг государственной политики – но под контролем. Человек не может есть только сладкое – в обществе должны существовать определенные проблемы. Но разве не лучше, когда они создаются искусственно? А у нас… – Она зябко поежилась. – Вы представляете, говорят, будто больные СПИДом носятся по метро со шприцами со своей зараженной кровью и ширяют ими всех, кого не лень, – чтобы не одни они мучились, чтобы и другие умирали тоже!..

Валентин глянул на Викторию исподлобья и отвернулся.

«Да, – подумал Георгий. – Ноги у нее, конечно, – закачаешься…»

– Ладно, – хлопнул ладонью по столу молчавший доселе Виталий. – Ладно, женщины призваны украшать нашу жизнь, и им, конечно, даже «Просперити» предоставит большую часть мест рядом с будущей кормушкой. Однако что же делать с Голубом?

– А ничего особенного не делать, – пожал плечами дядя Костя. – Сканер теперь у вас – проверьте мужика, вот и все. Вашими программами ведь предусмотрены всесторонние медицинские обследования, чтобы в Думе не шумели? Вот и нахлобучьте на него шлем под тем предлогом, что определяете внутричерепное давление. В самом деле, кому это надо, чтобы наш будущий гарант загнулся от инсульта и ему мозги пришлось шунтировать?

Речь дяди Кости, живая и образная, всегда находила отклик в сердцах слушателей. А может быть, финансовая подоплека сыграла определяющую роль…

– В самом деле, – сказал Виталий. – Сканером-то мы в любом случае намеревались воспользоваться. И вот еще что мне в голову пришло. Ведь все эти просперитские штучки, возможно, не фантазии Георгия, а плод больного воображения Голуба! Афганский синдром и все такое…

– Ну, на шизика он не похож, – отмахнулся дядя Костя. – Я с ним лет десять знаком. Хотя… хотя что я о нем знаю? Чужая душа – потемки.

Прошел месяц или около того. Сначала Георгий с интересом ждал результатов сканирования Голуба, однако тот все не ехал в Москву, и постепенно пришлось махнуть рукой на политику и вернуться к порядком запущенным делам в своей фирме. Пять-шесть лет назад, сразу после окончания университета, дядя Костя подарил ему магазин компьютерной техники «Кайге» – не сомневался, деловитый племянничек не позволит подарку покрыться пылью. К торговле вскоре прибавился ремонт компьютеров, а также программирование. Среди множества подобных фирмочек «Кайге» выделялась лишь тем, что ее владелец никогда не знал нужды в свободных средствах (назовем их кредитами), а потому «Кайге» держалась на плаву при самых жестоких финансовых штормах. Именно щедрость дяди Кости, умноженная на деловую смекалку Георгия, а также на гениальную рассеянность Деспиллера, позволяла Георгию постепенно всецело переключиться на творчество – программирование и изобретательство. Он придумал и создал немало мудреных электронных игрушек, но сканер был последним его изобретением, самой большой удачей. Однако после «трагической гибели» портативной модели и всего, что за этим последовало, руки у Георгия порядком опустились, и он никак не мог взяться за изготовление дубля. Тут-то к нему и нагрянула Райка Деспиллер…