Лиза Джексон - Расплата

– Пожалуйста. – В голосе Сары слышалось отчаяние.

Это решило дело. Она нужна своей подруге.

– Когда мы с тобой встретимся? – спросила она.

– Скоро. Чем... быстрее, тем лучше. – Голос Сары дрогнул, будто она с трудом сдерживала слезы. – Отец Джеймс как раз сейчас собирается в церковь.

Оливия взглянула на часы в своей машине. Было почти девять, и она смертельно устала. Но она нужна Саре; Оливия предположила, что напряжение в голосе Сары объясняется тем, что она чувствует себя глупо, что ей очень не хотелось звонить Оливии и признавать, что она солгала.

– Я встречусь с тобой через пятнадцать минут.

– Спасибо, Ливви.

– Я уже в пути. – Оливия дала отбой и включила передачу. Что такое нашло на Сару? Оливия знала, что ее подруга не хотела развода, но, уезжая после Дня благодарения, Сара казалась абсолютно уверенной в своем решении. Может, дело в чем-то еще. У Оливии было странное ощущение, что Сару что-то очень беспокоило. Или Оливия становится параноиком? Все эти убийства сделали ее излишне подозрительной. Тем не менее, когда она включила дворники, и стекло достаточно очистилось, чтобы можно было влиться в поток машин, она снова взяла свой сотовый телефон и нажала кнопку. Появился номер последнего входящего вызова. Оливия узнала номер сотового Сары. Значит, теперь ты не доверяешь своей лучшей подруге – плохая карма, Оливия.

Она осторожно вела пикап в движущемся потоке и старалась отогнать дурное предчувствие, которое словно вцепилось в нее когтями. В чем же дело? Почему она продолжала думать, что у Сары не все так просто? Проблема была в том, что в последние дни у Оливии было дурное предчувствие относительно всего. Головная боль после видения еще не прошла, и она до дурноты переживала из-за Кристи. Она просто была на нервах. Сильно переживала. Вот и все.

– Спасибо, Ливви, – сказала Сара. Странно. Сара всегда называла ее Оливией, за исключением тех случаев, когда дразнила ее... получается, что Сара, очевидно, сегодня сама не своя.

Она остановилась на красный свет и стала нетерпеливо барабанить пальцами по рулю. Где же Сара провела прошедшую неделю? С Лео? Они снова были вместе? Тогда почему колебание и... страх, вот в чем дело, страх в ее голосе. Господи, не мог же Лео ее бить... Этот сукин сын!

Загорелся зеленый свет, и Оливия резко нажала на акселератор, разбрызгивая воду в лужах, которые мерцали на улицах. Она стиснула зубы при мысли о жалком муже своей подруги. На следующем светофоре она проехала на желтый свет и, завернув за угол, увидела церковь Святого Луки, до которой оставалось три квартала. Побеленная колокольня и изображение рождения Христа под магнолией мерцали от охранного освещения. Волхвы, ангелы, пастухи, Мария, Иосиф и ясли, в которых лежал младенец Иисус в соломе. Сама же церковь была в темноте, за исключением нескольких наружных фонарей и теплого свечения от витража возле алтаря.

Однако, несмотря на сцену рождения Христа, квартал был заброшенным, на улице было пусто, и в большинстве домов не горел свет. Оливия свернула на изрезанную колеями парковку и принялась высматривать машину, которую Сара брала напрокат. Ее не было видно. Может, Сара еще не приехала?

Странно. Когда она говорила с Сарой, у нее создалось впечатление, что ее подруга находится в церкви или неподалеку от нее.

Оливия положила ключи в карман и вылезла из пикапа. Она старалась не думать о последнем визите сюда, о бедном Микки Гейнсе, безжалостно убитом в святых стенах церкви.

Поплотнее застегнув куртку и стараясь обходить лужи на неровном асфальте, она направилась к парадному входу. Ветер, насыщенный промозглым запахом реки, шумел в ветвях деревьев, а уличные фонари отбрасывали причудливый бледно-голубой свет. Пока она шла, ей стало как-то не по себе, но она не обратила на это внимания, посчитав, что во всем виноваты нервы, расшатанные ее необычной осведомленностью об убийствах, и исчезновением Кристи Бенц. Несмотря на все свои усилия, ей было жутко.

Подойдя к дверям церкви, она услышала шум приближающейся машины. Сара!

Повернувшись, она увидела, как из-за угла выезжает европейская машина и затем со скрипом останавливается перед церковью. У Оливии мурашки побежали по коже. Она чувствовала, что все не так, как надо – надвигается что-то плохое. Она протянула руку к двери и в этот момент заметила на пассажирском сиденье Сару.

– Слава богу! – прошептала Оливия и направилась к машине... но все равно казалось, что с Сарой не все в порядке. Она почему-то не выходила из «Мерседеса». Она сидела, прислонившись к окну, и почти не шевелилась. Бледная и изможденная, она смотрела на Оливию темными глазами, в которых застыл ужас. Потом медленно покачала головой.