Эвелин Энтони - Алая нить

Джой Драммонд понимала его. Она сказала дочери:

– Анжела, дорогая, мы с папой любим тебя и хотим тебе помочь. Мы просто потрясены и расстроены. Ты ведь не проявила особого такта.

– Не так это легко, – медленно проговорила Анжела. – Я могла написать, могла сказать по телефону. Но я решила, что это обман, которого вы не заслужили. Так или иначе, мама, ты права: нам нужно придумать, что говорить соседям. Что, по-твоему, мне лучше говорить? Я вышла замуж на Сицилии и моего мужа убили в Салерно? В этом здесь никто не усомнится.

– А ты твердо решила оставить ребенка?

– Да. Абсолютно твердо.

– Ты еще можешь передумать, – предположил отец. – Я знаю, так бывает.

– Только не со мной.

– Какую фамилию возьмешь ты? – спросила мать. – Какую фамилию будет носить он?

– Неважно. Я не хочу, чтобы у ребенка была итальянская фамилия.

– Ты же сказала, что он американец, – удивился Хью Драммонд.

– Американец итальянского происхождения, – объяснила Анжела. – Я возьму себе английскую фамилию.

Им трудно, и она должна понимать это. Их жизнь шла по накатанной колее более тридцати лет. И вот... Потеря дочери, умершей в младенчестве, гибель единственного сына. С этим они уже успели свыкнуться. А теперь вдруг такой позор – незаконнорожденный внук.

Мать сказала:

– Мою бабушку звали Питерс; это хорошая фамилия. Как по-твоему, Хью?

– Слишком коротко и банально, – ответил он. – Как Смит или Браун. Хотя пусть решает Анжела. Через полчаса у меня прием. Я бы выпил чашку чая.

– Я сейчас приготовлю, – предложила Анжела.

– Нет, нет, сиди. Я мигом все сделаю. Миссис П. испекла бисквиты. – И мать быстро вышла. В комнате установилась напряженная тишина.

Отец раскурил трубку и воинственно попыхивал ею. Анжела подбросила в огонь небольшое полено и кочергой задвинула его в пламя.

– Я хочу тебе кое-что сказать, – проговорила она. – Я действительно любила его. И до сих пор люблю.

– После того как он непристойно обошелся с тобой? Бросил тебя в таком положении?

– Он не виноват. Я сама оставила его. Я говорила маме. Он хотел, чтобы я поехала в Америку и жила у его родных. Я отказалась. Я устроила, чтобы меня отправили домой, и я никогда больше не увижу и не услышу о нем. Но это не была легкая интрижка, и я не стыжусь этого. Надеюсь, не будете стыдиться и вы.

– Стыд тут ни при чем, – ответил он. – Проклятый табак, он сейчас такой дрянной, что и трубку не раскуришь. Почему же ты оставила его, если он хотел, чтобы все было как надо? Не понимаю тебя.

Я не скажу вам, решила Анжела. Я не могу рисковать, ведь если вы узнаете, кто такой Стивен, это настроит вас против ребенка. Вы не сможете с этим примириться, так же как и я не смогла.

– На это у меня были причины, вот все, что могу сказать. Я собираюсь начать новую жизнь с ребенком и оставить все, что было между мной и Стивеном, в прошлом. Это будет нелегко.

– Конечно, нелегко, – согласился он. – Особенно если ты встретишь кого-нибудь и захочешь выйти замуж. Но до этого еще далеко. Я думаю, лучше всего, если мой партнер, Джим Халберт, присмотрит за тобой и займется родами. Он хороший парень и знает толк в деле. Я никогда не был силен в акушерстве. Он позаботится о тебе. Надо провериться через два-три дня и начать готовиться. Ага! – Он встал, увидев, что жена вернулась в комнату. – Джой, дай-ка мне этот поднос, он довольно тяжелый.

Джой Драммонд удалось улыбнуться самой радостной улыбкой.

– Анжела, возьми-ка чаю и бисквит. А лучше два. – У нее покраснели глаза, как будто она плакала.

– Спасибо, мама. Хватит одного.

Отец отправился в кабинет, а она стала помогать матери готовить обед.

– Тебе полагается продовольственная карточка и дополнительно апельсиновый сок и рыбий жир для ребенка, – болтала без умолку мать. – Сейчас так заботятся о матерях, просто удивительно! У миссис П. дочь беременна, и она буквально на днях говорила, что сама никогда в жизни так хорошо не питалась и не выглядела так, как ее наследница.

Все было странно, нереально. Анжела чистила картошку, и ей казалось, будто это она смотрит пьесу, и среди действующих лиц кто-то похож на нее. Приходящая служанка миссис П. и ее дочь, бесплатный апельсиновый сок и витамины, о которых позаботилось предусмотрительное правительство. И ребенок главаря мафии у нее в чреве. Воспоминание о солнце Сицилии, обжигавшем их обнаженные тела в тот первый раз, когда они занимались любовью. «Если ты выйдешь замуж», – сказал отец; у него практический взгляд на вещи. Никогда у нее не будет другого мужчины после Стивена Фалькони. Она подошла к матери и обняла ее за плечи.