— Я думаю, что твоего отца и остальных мужчин кто-нибудь накормит.
— Том им всем разнес еду. Сегодня весь день они едят, как придется, зато вечером будет грандиозный пир, — глаза его светились в предвкушении. — Это всегда великая ночь, Лорна.
— Это великий день.
Она засмеялась и почувствовала на себе оценивающий взгляд.
— Тебе действительно здесь нравится?
— Да.
— Это из-за папы?
— И из-за него тоже, — искренне ответила она. — Я думаю, что твой отец — великий человек.
— Он выглядит счастливым с тобой, — последовал серьезный вывод, а потом печальный комментарий. — С мамой он не был счастлив.
— Мне очень жаль, что так получилось, — вздохнула Лорна.
— Это случилось потому, что она не была счастлива здесь, как и ты сначала, — проницательно сказал он.
— Люди меняются.
— Да. Папа мне сказал, что раньше ты была совсем другая. Да, наверное, так оно и есть. Я рад, что ты приехала в Санвилл, Лорна.
— Я тоже рада.
— Ты собираешься остаться здесь?
— Да, до тех пор, пока твой отец мне разрешит.
Мальчик удовлетворенно кивнул головой:
— Я думаю, что отец оставит тебя. Если он счастлив с кем-то, он всегда пытается оставить этого человека на ферме.
Очень простое решение для Эрика, но не такое простое для Лорны. Как бы то ни было, мальчик принял ее в свою жизнь с открытым сердцем. Сравнивая ее с матерью, он отдавал предпочтение Лорне. Чувствовал ли он, насколько близки были их отношения с Ралфом, или просто оказывал ей должное гостеприимство? Во всяком случае, он относился к ней намного лучше, чем к Эллис Ландсир, которая не прилетала вот уже два месяца с того прерванного визита.
Когда Лорна и Эрик вошли на кухню, сперва основательно отмывшись от пыли и грязи, Шарлотта стряпала огромный бисквитный пирог. Пока они готовили себе еду и напитки, Эрик рассказывал тете о том, как проходит погрузка скота. Шарлотта редко разговаривала с Лорной. Она не была откровенно груба, но Лорна осознавала, что изменений в ее отношении к ней не предвидится. Оно по-прежнему было холодным и враждебным. С тех пор, как они с Ралфом стали любовниками, ярлык «городская женщина» был просто изменен на «распущенная городская женщина».
— Лорна, пойдем обратно, — сказал насытившийся Эрик и обратился к своей тете. — Она не хочет ничего пропускать.
— Конечно, это ведь в новинку для нее, — саркастически заметила Шарлотта, всем своим видом показывая, как ее раздражает интерес Лорны к делам на станции.
Намерение девушки не конфликтовать с теткой Ралфа неожиданно куда-то испарилось. Обычно Лорна пропускала подобные комментарии мимо ушей, считая, что только время заставит эту женщину изменить свое мнение. Но сегодня она хотела оспорить приговор, вынесенный ей Шарлоттой.
— Эрик, ты иди, — сказала Лорна с невозмутимым видом. — А мне перед выходом нужно сделать еще кое-что.
— Хорошо, — ответил мальчик. — Только не задерживайся.
— Не буду.
Лорна подождала, пока он ушел достаточно далеко, чтобы не слышать их разговора, и тихо спросила:
— Скажи, Шарлотта, почему ты хочешь, чтобы я уехала? Что я не так делаю?
Пожилая женщина перестала посыпать пирог кокосовой стружкой и взглянула на нее с неприязнью:
— Ты опутала своими сладкими сетями и Ралфа, и Эрика, а когда тебе это надоест, им будет очень больно.
— Я не думаю, что мне когда-нибудь это надоест.
Шарлотта хмыкнула:
— Секс не может заменить все, как бы хорош он ни был.
— Да, но он и не должен ничего заменять. Мне нравится здесь, Шарлотта.
— Это старая история. То же самое было и с Рейчел.
— Но она не любила Ралфа, — сказала Лорна с уверенностью.
— Вы, горожане, влюбляетесь и расходитесь так часто, что суды не успевают справляться с работой.
— Я не имею в виду только физическое влечение, Шарлотта. Я люблю Ралфа как человека. Человека честного и внушающего доверие, человека сильного, независимого и очень заботливого. Для меня он не просто король — скотовод, для меня он — король среди людей, превосходящий своими качествами всех, кого я знаю. Я понимаю, что эта земля и её заботы являются неотъемлемой частью его жизни, но именно это меня и привлекает.
Сначала Шарлотта хотела что-то ответить, но вдруг передумала. Ее поразило, с какой убедительной страстностью говорила Лорна.
Грустная ирония прозвучала в голосе девушки, когда она добавила:
— Я никогда не буду той, что скажет «достаточно», Шарлотта. Это может сказать только Ралф… Если захочет.
Читать дальше