Наташа Апрелева - А Роза упала… Дом, в котором живет месть

Нет, я работаю, разумеется, работаю, и, разумеется, — с людьми, понемногу складываю себя из жара их двигающихся губ и вот особенно из этих упругих ударов языка за верхними резцами: «ррррррр», «ррррррр».

Когда меня уже есть процентов на шестьдесят, я начинаю шлифовать свои планы. Говорю: шлифовать, так как я превосходно знаю, ЧТО сделать. Некоторые есть неясности с аспектом КАК.

добавить комментарий:

Umbra 2009-07-01 07.40 am

Я помню. Два года прошло. Я помню. Но здесь нет финала.

You are viewing RumpelstilZchen's journal

1-Июль-2009 00:15 am

«Не перечьте мне, я сам по себе, а вы для меня только четверть дыма» (с)

Разумеется, будет и финал. Прости, очень некогда сейчас.

SaddaM 2009-07-01 10.03 am

А вот и Клаус появился! Ну как же в таком рассказе и без Клауса!

Печальный и трезвый Юраня заглушил двигатель автомобиля и потянулся к панели магнитолы — спрятать традиционно, в кармашек за левой передней спинкой, ледяная Марго пребольно хлопнула его по рукам футляром от солнечных очков:

— Ты, может быть, куда-то собрался?

— Так, к Юльке, — бесхитростно ответил Юраня, растирая пораженную кисть, — думаю, в хату зайти…

Марго подзакатила светло-голубые глаза, как бы показывая, насколько безосновательны его помыслы.

— А как ты думаешь, — сварливо проговорила она, — кто сейчас должен пойти и закупить пять-семь килограммов разнообразных продуктов, чтобы как минимум два здоровых ребенка и одна полуживая женщина, моя любимая сестра, могли продержаться в этой самой хате?

— Кто? — Юраня оглянулся назад, где на широком сиденье уютно расположились ставшая «голубой и зеленой» Лилька и несколько однополых детей — все тех же.

— Полуживая женщина, да? — предположил он, игриво подмигивая Лильке. — Как вы насчет продовольственного шопинга, сеньора Борджиа? Сможете нашустрить себе парочку отравленных консервированных супов…

— Я?! — Лилька с растревоженным желудком не воспринимала безобидных товарищеских шуток. — Я?! Отравленных супов?!

— Вообще имелся в виду ты, Юрий. — Марго тоже подозрительно отказывалась повеселиться. — Перестань паясничать.

— Смейся, паяц, над разбитой любовью! — красиво пропел Юраня, дирижируя немного правой рукой, все еще держащей магнитолу. — Смейся, паяц, ты над горем своим! Ха! Ха! Ха! Что ж ты, разве человек?! Нет, ты паяц!

Марго хлопнула сильно дверцей. Расправила плечи и посмотрела на небо. Небо выглядело, как и выглядит небо в июне, если нет экстремальных погодных условий в виде снегопадов, тайфунов и метеоритных дождей, — ярко-голубое с красивыми белыми облаками всевозможных форм. Однополые дети выползли из машины и нерешительно встали рядом с теткой. Тетка была известна своим крутым нравом, и поэтому лучше быть готовыми ко всему, считали дети, в том числе к резким движениям. Лилька замешкалась в салоне, что-то перебирая мелкими суетливыми движениями в своей сумке.

— Посмотрите, девочки, — педагогическим голосом обратилась Марго к робким племянницам, — на эти облака. Что они вам напоминают?

Однополые дети глухо молчали, задрав бедные головы наверх. Облака напоминали им облака. Марго, фальшиво улыбаясь, высказалась вновь:

— Девочки. Я задала вопрос. На что похоже во-о-он то облако, по-вашему? — Она плавно повела рукой.

Старшая девочка вздохнула и приняла огонь на себя:

— На гусеницу, — ответила она наобум.

Марго всполошилась и задрожала подбородком:

— На гусеницу! — возмущенно повторила она и резко повернулась к машине.

— Лилька, быстро на выход! Не один ли тебе хрен, где ковыряться в своей кошелке!

— Хрен один, размер разный, — четко сформулировала Лилька, — не все равно, что спица, что бревно.

— Чувствую, ты идешь на поправку, девочка моя, — раздраженно заметила Марго, — вспомнила свои шуточки-прибауточки… Какая квартира-то?

Юля обитала в доме, насчитывающем двадцать пять подъездов. В свое время это было очень правильное и престижное место для жизни правильных людей, и родители бывшего мужа Витечки шикарно вручили сыну на свадьбе ключи от квартиры — в бокале с шампанским. За двадцать почти лет изменилось все. Правильные люди обрели новые престижные места для жизни. Бывший муж Витечка, собственно, тоже.

Подъездную дверь пересекал пополам небольшой транспарант. На превосходном листе ватмана формата АЗ классическим чертежным шрифтом было выведено: «Уважаемые жильцы! Имейте совесть! Выкидывайте мусор в соседний, 23 подъезд!»