Сандра БРАУН - ШАРАДА

Может быть, поесть? Нет, она не голодна.

Выпить чего-нибудь? Пожалуй, нет.

Внезапно дверь запертой комнаты, казалось, сама бросилась ей в глаза. Кэт несколько мгновений смотрела на нее, зная, что ей не следует поддаваться соблазну. Но врожденное любопытство не давало ей покоя.

А что, если она сейчас войдет в эту запретную комнату?

До сих пор Алекс очень негативно относился к ее вторжениям в его «святая святых», но ведь это было еще тогда, когда они почти не знали друг друга. Теперь все иначе. Они стали очень близкими и физически и эмоционально. Они больше не имеют друг от друга секретов. Безусловно его глупый запрет посещать эту комнату уже утратил силу.

Кэт подергала дверь и обнаружила, что она заперта. Ну что ж, значит, так тому и быть. По-видимому, ей все-таки не следует входить, не спросив предварительно его разрешения.

Несмотря на эти мысли, ее руки продолжали ощупывать дверь. Она встала на цыпочки и, проведя пальцами по верхней части дверного косяка, обнаружила тоненький медный ключик. Кэт приняла это за доброе предзнаменование. Если бы Алекс и вправду не хотел, чтобы она входила в его кабинет, зачем ему было оставлять ключ в столь доступном месте?

Она вставила ключ в замок – с тихим металлическим щелчком дверь отворилась. Кэт прислушалась: сверху не донеслось ни одного звука. Она вошла в комнату и, прежде чем зажечь свет, закрыла за собой дверь.

Комната страшно ее разочаровала. Если бы ей случилось проектировать писательский кабинет, место для уединенного размышления, она сделала бы его уютным и вместе с тем не лишенным индивидуальности. В нем были бы обшитые деревом стены, турецкие ковры и массивная кожаная мебель. Возможно даже, в углу она поместила бы глобус. А полки лучше всего заставить первыми изданиями и библиографическими редкостями, на них играли бы блики от причудливых светильников.

Мастерская Алекса была именно мастерской: утилитарной, обескураживающе неинтересной, лишенной всякой внешней привлекательности и индивидуальности. На складном столе с металлическими ножками и столешницей из оргстекла располагался компьютер с дисплеем и принтером. Рядом стоял факс.

В комнате имелось определенное количество книг, представлявших собой пестрое сборище, – от энциклопедий до бестселлеров известных романистов, но они не были в кожаных переплетах и не стояли на антикварных дубовых полках. Вместо этого книги сгрудились на серых металлических стеллажах. Стопка телефонных справочников служила подставкой для телефона.

В углу комнаты стоял стол, на котором Алекс, видимо, раскладывал нужные ему бумаги. Он был завален корреспонденцией, факсами и банковскими счетами. Здесь же лежал блокнот из линованной бумаги, исписанный какими-то странными закорючками, соединенными между собой стрелочками и звездочками, а чуть поодаль – несколько папок. На них были надписи, сделанные от руки, в целом папки имели весьма потрепанный вид. Судя по их замусоленным краям, ими часто пользовались.

Внимание Кэт привлекла фотография в рамке, стоявшая отдельно ото всей этой груды бумаг. Она поднесла ее поближе к лицу, чтобы лучше рассмотреть улыбающуюся пару. На этой фотографии у Алекса были большие загнутые вверх усы. Кэт подумала, что не упустит случая подшутить над ним на этот счет.

Рядом с Алексом со снимка улыбалась очень хорошенькая молодая женщина. Как и он, она была одета в обрезанные джинсы и походные ботинки. Его подруга сидела, опершись на большой камень, а Алекс притулился рядом. На заднем плане виднелись какие-то горы, похожие на Скалистые.

Отпускной снимок. С этой женщиной Алекс проводил свой отпуск.

Кэт была недовольна собой за то, что, разглядывая фотографию, почувствовала укол ревности. Естественно, у Алекса прежде были романтические увлечения. Некоторые из них, возможно, даже серьезные. Как не стыдно, укоряла она себя, увидела один снимок и уже ревнуешь, как какая-нибудь школьница.

Кэт поставила фотографию на место. Стена позади стола была прикрыта доской из пробкового дерева, сплошь усеянной прикрепленными к ней записками. Они покрывали чуть ли не каждый сантиметр стены. Думая, что весь этот материал относится к новому роману, Кэт наклонилась вперед и принялась рассматривать их, стремясь побольше узнать о будущей книге.

Ей потребовалось всего мгновение, чтобы понять, что все эти записи относились к одной теме. И притом вовсе не к теме преступности или коррумпированности полиции. Все они были посвящены трансплантации внутренних органов, в особенности сердца.