Ширли Конран - Тигриные глаза

Лео сохранял серьезный вид.

— Очень немногие из таких преступлений оказываются раскрытыми, не говоря уже о возвращении похищенного их владельцам. Фальсификацию трудно доказать еще и потому, что преступным деяние оказывается только тогда, когда кто-то начинает выдавать подделку за оригинал, чтобы продать ее.

— То есть только тогда и можно обращаться в полицию, да, Лео?

— Не все хотят связываться с полицией. Многие факты не доходят до полиции, ведь иных покупателей не смущает то, что они приобретают ворованное. Больше всего, например, подделывают Фаберже. Какой-нибудь пройдоха говорит коллекционеру: «Эй, у меня есть пасхальное яйцо… но оно краденое…» Это самый легкий способ всучить подделку восторженному и неразборчивому собирателю, который думает, что по дешевке покупает сокровище.

— Жадность не одного сгубила. Лео кивнул.

— Перед Первой мировой войной из Лувра была украдена Мона Лиза — в результате самого обычного ротозейства — и продана итальянцу, который спрятал ее. Но до этого грабители наделали с нее множество копий — по меньшей мере пятнадцать было продано ими за огромные суммы. Через два года полиция нашла оригинал и вернула его в Лувр, но ни один из покупателей подделок не признался, что его надули. — Он повеселел. — Ты не можешь пойти в полицию, Плам. Там тебя не будут слушать.

— Почему нет?

Он перечислил причины по пальцам:

— Картина — собственность Сюзанны, не твоя. Владелец настаивает на отсутствии состава преступления. А у тебя нет ни малейшего доказательства.

— И тем не менее, — упрямо сказала Плам.

— Тебе скорее всего понадобятся услуги международного детективного агентства. На махинациях в области живописи специализируется «Джулс Кролл», но это стоит очень дорого.

— Как дорого?

— В цену услуг хорошего адвоката. Но кто из частных лиц может позволить себе это?.. Наверное, около полутора тысяч долларов в день за каждого нанятого сыщика… — Лео наклонился и похлопал ее по руке. — Ты не можешь платить такие деньги, Плам, да и зачем тебе? Картина Сюзанны тебя не касается. Твои поиски могут быть опасными… Плам, я серьезно… Ну почему бы тебе не зайти после ленча в офис к Виктору и не расторгнуть пари?

— Как хорошей девочке, да? Нет, я намерена взяться за это из принципа.

— Я заметил, что люди говорят это, когда собираются сделать ужасную глупость, для которой не находят других оправданий. — Лео вздохнул. — Если уж ты так настроена, то тебе следует проверить, не краденая ли это картина, и, если это так — что вполне возможно, — тогда дело за полицией, и они немедленно займутся этим. Так что проверь по каталогу Трейса.

— Что это такое?

— Международный ежемесячный журнал, где перечисляются все украденные картины.

— А где-нибудь ведется учет подделок?

— Да, в Международном фонде исследований в области искусства. Их головной офис находится в деловом центре, но они работают в основном с музеями, галереями и страховыми компаниями. Там тебе в лучшем случае могут посоветовать обратиться к эксперту по голландским натюрмортам, но не более того.

— Почему?

— Потому что ты не ученый и не представляешь никакой крупной организации, которая могла бы позволить себе выплатить крупный гонорар за консультацию.

Плам обиженно поджала губы.

— Ты хочешь сказать, что они не будут со мной разговаривать, если я не смогу заплатить? Тогда почему это не заинтересует полицию?

— Ты же не какая-нибудь эксцентричная маленькая леди, и наш ленч проходит не в романе Агаты Кристи. В реальной жизни полицейское управление Нью-Йорка по уши занято вылавливанием реальных трупов из Гудзона, преследованием реальных распространителей наркотиков, а также тем, чтобы не попасть под обстрел реальных банд малолетних преступников на мотоциклах. У полиции нет времени заниматься расследованием махинаций в мире искусства, от которого они балдеют, потому что ничего в нем не понимают, за исключением разве что Джо Кинана да Винсента Сабо из всей нью-йоркской полиции, но я сомневаюсь, что у этих двоих найдется время, чтобы помочь тебе, Плам.

Он прервал свою речь на время, пока официант подавал салат.

— Полиция бессильна перед такими преступлениями. Все упирается в деньги. Сколько правительство может выделить на охрану произведений искусства, привлекающих со всего мира туристов, которые, в свою очередь, приносят стране огромные доходы? Они ведь приезжают в Италию не для того, чтобы осмотреть заводы «Фиат». Но правительство ни за какие деньги не сможет научить копов или таможенников распознавать раритеты. И если уж мошенникам удастся морочить классных искусствоведов и даже агентов, которые всю жизнь тренируют глаз, то что уж говорить о копах?