Кэтрин Куксон - Возвращение к жизни

— …Я думаю, что при первой же возможности Маквей займется домом: из него получится респектабельный особняк, стоит вложить хотя бы немного денег.

— Вряд ли у Маквея найдутся средства, — возразила я.

— Не знаю, не знаю. Он говорил мне однажды, что изрядно продвинулся в своем грибном бизнесе и что разведение грибов — прибыльное занятие.

— Однажды…

Тетя Мэгги резко прервала меня.

— Ради всего святого, не уподобляйся злобствующей Флоре Клеверли! Поверь в него хоть немного. Дай ему шанс проявить себя.

— Хорошо, тетя Мэгги, постараюсь поверить в необыкновенные возможности этого супермена. Не надо только кричать на меня.

Я чувствовала, что вот-вот расплачусь.

— Прости меня, пожалуйста. Я, кажется, не желая того, обидела тебя. Остался всего лишь день, и мы уедем. Давай-ка пить чай и забудем об этой истории, как о дурном сне.

Забыть эту историю нам оказалось не суждено.

Смеркалось, когда в дверь кто-то постучал. Я быстро поднялась из-за стола, где я пыталась поколдовать над рукописью, и открыла дверь. Передо мной стояла Дженни.

— Привет! — прозвенел ее голосок.

— Здравствуй, Дженни, милости просим.

— Нет, я не могу задерживаться. Меня послал к вам Дэви. Он просил передать, — он говорит, чтобы вы сегодня вечером не приходили.

— Не приходили?! — Мне показалось, что я ослышалась.

— Ага, — она кивнула головой. — Он так и сказал. Флора… Тетя Флора уезжает утром. Она заказала фургон и собирается забрать столики из гостиной и много других вещей. Тетя Флора говорит, что они ее.

— Они и в самом деле принадлежат ей? — раздался голос вездесущей тетушки.

— Я не знаю, но Дэви говорит, что она может взять все, что ей нравится.

— Он делает глупости! Эта злодейка не заслуживает такого доброго отношения.

Дженни смутилась, грустно заметив:

— Он плохо выглядит. Тэлбот говорит, что ему надо лежать в постели.

— Тэлбот пришел?! — У меня отлегло от сердца.

— Да, они с Роем работают. — Дженни улыбнулась. — Рой так вкалывает.

— Я рада этому. А где Франни?

— Она сейчас у своей бабушки, но скоро переедет к нам. Рой сказал, что перевезет ее завтра, после того, как… как все будет прибрано. Мне надо идти: я им помогаю. Пока.

— До свидания, Дженни.

Когда девчушка ушла, тетя Мэгги занервничала.

— Он с ума сошел — разве можно разрешить этой дьяволице оставаться на ночь. Она способна поджечь дом или убить его.

— Тетя Мэгги! Побойтесь бога!

— Я пошутила, Пру, успокойся. Правда, обидно, что он просил нас не приходить. Я уже собиралась исчезнуть ненадолго, чтобы приготовить им поесть.

— Вы, тетушка?

Она посмотрела на меня ясными, как у ребенка, глазами:

— Да, собиралась, а что в этом дурного? Все было так, как я и представляла. Предугадать действия тети Мэгги в ближайшую минуту было просто невозможным. Когда мы расставались перед сном, она поцеловала меня в щеку, но в ее поцелуе не хватало привычной теплоты.

Я лежала в кровати и смотрела на озеро. Луна сияла в полнеба, но иногда ее голубой диск закрывали медленно плывущие огромные облака. В какое-то мгновение я подумала, будет ли Рой Маквей, поселившись в коттедже, смотреть на залитое лунным светом озеро. Мне в это не верилось. Я легко представляла себе сидящего здесь в задумчивости Дэви Маквея, но не Роя. Я даже могла поместить в коттедж Франни, вглядывавшуюся в мерцающий за окном лунный свет, хотя она и не в состоянии постичь всю его волшебную красоту. Внезапно меня охватила щемящая тоска. Я собиралась отсюда уезжать, а ведь именно в Роджерс-Кросс у меня появилось чувство защищенности. За какие-то недели эта прекрасная земля дала мне душевные силы победить в единоборстве с Яном. Его власти надо мной пришел конец. Я знала: он больше никогда не сумеет сломить мою волю.

Господи! Что я за несчастный, вечно терзаемый противоречиями человек! Дух противоречия, живший во мне, не дремал. Наряду с предотъездной грустью во мне росло сожаление: «Зачем мы оказались в поместье Маквея?» То, что сейчас происходило в моем сердце, способно в корне изменить мое будущее. Меня изнуряла постоянная борьба с самой собой — я победила свои нервы, победила страх. Но хватит ли у меня воли противостоять новому, куда более сильному чувству? Я даже не смела назвать это чувство, вспомнив свой недавний горький опыт. И почему, боже, разжег это пламя синеглазый, белокурый Дэви Маквей?!

Постепенно я погружаюсь в сон. Луна светила мне прямо в лицо, и я вспомнила давнее поверье: каждый, кто спит с лунным светом на лице, проснется утром безумцем. Но древнее поверье не испугало меня.