Энн Оливер - Пламя страсти

Так вот каково это — возвращаться домой. Дейн подхватил Мариэль на руки, собираясь отнести ее наверх, в спальню. Но в ее глазах вновь появился испуг.

— Расслабься, — сказал он, подходя к лестнице, — я решил, что носить тебя на руках станет теперь моим любимым видом упражнений.

Мариэль про себя застонала. Как только он узнает правду, сразу изменит свое мнение на этот счет.

— Что не так? — спросил Дейн, видя ее волнение.

— Наверное, я сейчас пахну хлоркой, — прошептала она. — И волосы у меня до сих пор мокрые.

— Ты правда думаешь, что мне есть до этого дело?

— Неверное, нет.

Она не могла устоять перед его напором и собственным желанием вновь оказаться в его объятиях, ощутить его губы и руки, ласкающие ее тело, поэтому позволила ему отнести себя в спальню, словно какую‑то современную Скарлетт О’Хара.

Положив ее на прохладные простыни, Дейн скинул с себя одежду и лег рядом с ней. Еще ни разу Мариэль не видела в его глазах такой всепоглощающей страсти. Его руки, блуждая по ее телу, нашли завязки купальника. Через секунду верх от него полетел на пол, а ее напряженные от пылающего желания соски оказались во власти его губ и языка. Затем он спустился ниже, медленно стянул с нее трусики, целуя и лаская каждый дюйм обнажающейся плоти.

— Я бы сказал, что ты прекрасна, но уверен, что ты уже тысячу раз слышала это раньше, — прошептал он.

— Не от тебя и не так. Поэтому скажи мне.

Дейн пристально посмотрел на Мариэль, и его лицо вдруг стало серьезным.

— Ты прекрасна. И я сейчас говорю не только о твоем совершенном теле и шелковистой коже, эта красота находится внутри тебя, Королева Пчел, и только она на самом деле имеет значение.

Пока он говорил, его рука медленно перемещалась по ее телу, лаская шею, грудь, живот.

То место, где находится его будущий ребенок.

Глаза Мариэль наполнились слезами, готовыми в любой момент вырваться наружу. Сегодня она чувствовала, что в словах и поцелуях Дейна появилось какое‑то новое, более глубокое чувство, которое со временем могло стать настоящей любовью. Но никогда не станет, потому что она по неосторожности упустила этот шанс. Ведь нет такой реальности, в которой можно совместить Дейна и их будущего ребенка.

А значит, нужно сделать эту ночь незабываемой, потому что, скорее всего, она станет для них последней — затем она расскажет ему всю правду.

Она, скорее всего, умрет от разбитого сердца, но его сердце сделано из камня, так что он справится. Преодолев гнев и растерянность, он сможет начать думать рационально, и они вместе решат, что делать дальше. Она надеялась, что они хотя бы останутся друзьями, у которых есть общий ребенок. Разве это так уж невозможно?

— Мариэль, я сказал или сделал что‑то не так? — спросил Дейн, видя ее замешательство. — Я тебя расстроил?

— Нет, — ласково улыбнулась она в ответ. — Займись со мной любовью, Дейн. Ни с кем и никогда я не чувствовала того, что чувствую с тобой.

Он наклонился и нежно поцеловал ее мягкие коралловые губы.

— Потому что никто не знает тебя так, как я.

Она безумно хотела поведать ему о своей любви.

Здесь и сейчас, когда они так искренни друг с другом. Но потом она осознала, что только Дейн сейчас говорит правду. Позже он разочаруется в ней — она оказалась не такой, как он представлял. Мариэль почувствовала, как липкая паутина вины окутывает ее тело. Но в тот же миг все рассеялось, потому что Дейн прижал ее к себе, и она опять забыла обо всем, в его объятиях мысли разлетались. Мариэль нежно поцеловала его и отдалась во власть чутких и ласковых рук.

Это была ночь без слов. Ночь долгих взглядов. Медленной, сладкой страсти. Жара переплетения двух обнаженных тел. Ночь почти ленивых ласк и легких, осторожных поцелуев. Она приняла его в себя без слов и со всей любовью, переполнявшей ее сердце.

Мариэль открыла глаза. В комнате было еще темно, из окна виднелись разноцветные огни ночного города. Как она могла позволить себе заснуть? Она ведь так хотела полежать рядом со спящим Дейном, прислушиваясь к его дыханию, запомнить этот момент счастья и умиротворения, собраться с мыслями и решить, как рассказать ему о ребенке. Мариэль чуть повернула голову и посмотрела на Дейна. Словно почувствовав ее взгляд, он приоткрыл глаза и сонно улыбнулся:

— Привет.

— Привет, — эхом откликнулась она.

Дейн ласково погладил ее по щеке, чуть приподнялся, чтобы поправить сбившуюся подушку, и с изумлением обнаружил под ней ночную рубашку.