Феликс Сарнов - Кошки говорят Мяу

Если сравнить это с игрой в карты, то вместо изначально предназначенной для меня, я стала какой-то другой… Стала вообще пустой картой. На которой оно могло нарисовать теперь то, что ему заблагорассудится, что ему будет угодно.

Все , что угодно.

Мы стали встречаться с Котом. Сначала изредка, потом почаще. С его котом я уладила конфликт в следующую же нашу встречу — спокойно, просто и вежливо, — в конце концов, я сама долго прожила с маленьким зверем и знала, как это делается. И грозный маленький хищник — дымчато-серый пушистый зверь, которому пьяная рыжая дура наступила на хвост, — принял извинения рыжей, но уже более или менее трезвой дуры с холодным равнодушием, а через некоторое время принял и саму рыжую дуру, то есть вроде как признал, хотя… Так можно сказать о собаке, а с кошками — вряд ли. Точнее будет сказано: признал мои редкие появления, как данность, как существующий порядок вещей, который не вызывает у него неприязни и раздражения.

Не ахти какое достижение? Ну, это как сказать. Для кота это — немало. Совсем не мало, а если кого не устраивает, заведите мопсика — там будет и хвостовиляние и все прочее, включая даже домашнее тепло , но… Не то. Совсем не то.

«Инструмент» у Кота был, конечно, не таким автоматом, Ванькой-Встанькой, как у Хорька, но… Кот как-то удивительно чувствовал, просто знал , что, когда и как мне надо. За секунду, или за какую-то долю секунды до того, как в моем мозгу мелькала, скажем, мысль, погладил бы ты меня по животу, его ладонь накрывала мой пупок, вызывая не только «иголочки» возбуждения, завода, но еще и странноватое ощущение тепла и… Тепла и покоя.

Это его знание в каком-то смысле напоминало точность машины, какого-то устройства … Нет! Я пыталась вызвать в себе такое ощущение, пыталась этим как-то отдалиться, но не получалось — его ласки не были механическими, не были… ну, штампованными, что ли. Я бы почувствовала, если бы… Хотя говорил же какой-то гениальный актер своему дружку рангом пониже, что, дескать, у того в запасе пять-шесть штампов, а у него, у гениального, просто штук сто — вот и вся разница, но… Словом, если Кот и был каким-то устройством, автоматом, то — сделанным, запрограммированным словно лично для меня, под меня.

Я стала все реже и реже встречаться с Хорьком. Все в нем начало раздражать меня — сначала какие-то дурацкие мелочи, вроде давно не стриженных ногтей на ногах и рыжеватых волосков в ушных раковинах (никогда в жизни не обращала внимания на такие…), а потом и даже его краса и гордость, его роскошный Ванька-Встанька.

Впрочем, если бы это распространялось только на Хорька…

То же, или почти то же самое раздражение стало появляться в супружеской койке. Я быстро научилась преодолевать его, понимая, что в эту сторону идти нельзя, что так можно и заиграться, что это уже чревато серьезными… Но легко преодолевая это раздражение и заставляя себя лихо кончать под и над литым упругим телом Ковбоя, я все чаще… Ну да, так было легче! Я все чаще представляла себе другого — прикрывала глаза и в красноватой темноте рядом со мной появлялись, выплывали слегка поседевшие растрепанные патлы лижущего мой сосок Кота, и я чувствовала на себе его руки, и вся раскрывалась для него , и входил в меня он , и темные теплые глаза на его стареющей усатой морде вдруг по воле расшалившегося воображения становились круглыми, желтели , и в них загорались и начинали тускло помаргивать, мерцать какие-то странные желтовато-зеленые огоньки, и… Я кончала так, что мой Ковбой довольно стонал и стискивал меня своими накаченными руками аж до хруста в ребрах. Здорово, если бы только…

Если б только не кончилось тогда, на открытии казино, наше партнерство , если б не… Как бы я ни кончала, как бы ни захлебывалась оргазмами, что с ним, что с Хорьком, а все равно была теперь одна.

Только с Котом — немолодым, женатым, довольно потрепанным, и по нашим меркам, нищим мужиком, — это ощущение… Не пропадало, но хотя бы отступало, отодвигалось и не давило. Только с тем, кто ни при какой погоде не мог дать мне хоть сколько-нибудь защищенности, вообще не мог дать ничего — даже места, где трахаться (мне самой пришлось снять недорогую, запущенную квартирку, а ему говорить, что беру ключи у подружки), — у меня… Ну, что вилять перед собой — я запала на него, залипла, зацепилась. Он вытеснил из моего «графика» Хорька, занял его место, но не просто заменил, а… Превратился во что-то, вроде наркотика — стоило нам не встретиться недельку-другую, и у меня начиналась ломка. Такое странное ощущение пустоты, которая ничем и никем не заполнялась, ни «Абсолютом», ни мужем, ни Хорьком.