Стелла Камерон - Несколько дней в аду

Он проскользнул в комнату и неслышно подкрался к открытой двери.

– Слезь же с меня, Расти! – крикнула Грейси. – Ты меня задушишь. Ну давай же, идиот. Я не могу пошевелиться.

Эйнджел пересек спальню и осторожно заглянул в ванную. Расти распростерся на полу и, судя по всему, был без сознания. Под ним корчилась Грейси, ее правая рука почти касалась рукоятки револьвера, который она выронила, когда падала.

Эйлин лежала в ванне, ее левая рука была стянута за спиной скотчем. Правой рукой она цеплялась за край ванны.

– Дерьмо! Двигайся, Расти! – рявкнула Грейси. – Клянусь тебе, Эйлин, я пристрелю тебя, если еще раз пошевелишься.

– Как жарко, – пробормотал Расти. – Какие-то птицы… много птиц… они кружат возле меня, хотят выклевать глаза. Помоги мне, Грейси.

Сильный шум заставил Эйнджела ворваться в ванную, ждать было опасно.

Эйлин сумела приподняться и вывалилась из ванны. Свободной рукой она сорвала со рта скотч и теперь боролась с Грейси, пытавшейся дотянуться до револьвера. Эйлин снова и снова била Грейси по пальцам и, наконец, схватила револьвер.

В это мгновение Грейси удалось спихнуть с себя Расти, и она бросилась на Эйлин.

Эйлин навела револьвер на Грейси, но та рванулась вперед, схватила Эйлин за руку, сжимавшую оружие, и вырвала револьвер.

Эйнджел влетел в ванную. Грейси увидела его, и глаза ее изумленно расширились. Он увидел, что она нажимает на спуск и выстрелил первым. Пуля разворотила запястье Грейси.

– Клиника просто переполнена, – заметила высокая медсестра, увидев входящих Эйнджела и Эйлин. – Кто из вас пациент? – спросила она.

– Эйлин, – сказал Эйнджел.

– Никто, – сказала Эйлин.

– У нее вывихнута рука, – объяснил Эйнджел, – и шов на лбу разошелся.

– Я вижу, – ответила медсестра, осматривая Эйлин. – Как самочувствие?

– Чертовски… то есть я хотела сказать, гораздо лучше, спасибо, – сказала Эйлин. – Правда, я хорошо себя чувствую, и мне нужно домой – готовить рождественский ужин.

Медсестра бросила на Эйнджела понимающий взгляд.

– Пусть кто-нибудь другой приготовит сегодня рождественский ужин, дорогая. Вам нужен покой, это рекомендации доктора Гальперна.

– Я не собираюсь принимать успокоительное, – сказала Эйлин.

Сочувственно улыбнувшись Эйнджелу, медсестра пошла по коридору.

– Эйлин, – сказал Эйнджел, – пожалуйста, послушай Митча. И дай ему посмотреть твою руку. Он прав, тебе нужен покой.

– Но вторая-то рука у меня совершенно здоровая, – нахмурилась Эйлин.

– Конечно, – сказал он, обнимая ее за талию.

– Я хочу уйти, сейчас. Если Митч увидит меня здесь, он меня отсюда не выпустит.

Эйнджел посмотрел на голову Эйлин. Интересно, какой силы удар ей нанесли на этот раз?

– Давай присядем.

– Сам садись. И не волнуйся так, со мной все в порядке, в отличие от нее. Все эти разговоры про то, что Чак собирается вернуться ко мне… она хотела убить меня и Аарона, чтобы Чак остался с ней. Она сумасшедшая. Если бы стреляла чуть лучше, Аарон погиб бы тогда на болотах или у нашего дома. И я бы погибла… в твоей ванне. Ну и ты заодно. Представить не могу – она пыталась меня убить. Знаешь, Грейси сказала, что это она надоумила Сонни взять Аарона на болота. Сонни зашел в бар Базза, где Грейси работала на полставки, и она его там обработала.

– Сонни был у Базза? Он об этом пожалеет.

Эйлин вытянула ногу и поморщилась:

– Черт, больно. По мне как будто грузовик проехал. Слушай, посиди здесь, я хочу задать Грейси пару вопросов.

Эйлин направилась к палатам. Эйнджел выждал несколько минут и последовал за ней.

– Эй…

Эйлин остановилась и увидела Бетти Симс в кресле-каталке. Одна нога ее была вытянута вперед и загипсована.

– Привет, – сказала Эйлин, – вы выглядите значительно лучше.

– Тсс… я видела тут копов и слышала кое-что. Они поймали его? Я хочу посмотреть ему в глаза.

– Я понимаю, что вы чувствуете, но его еще не поймали. Зато они арестовали женщину, которая закончит свои дни в тюрьме. Я не знаю, имеет ли она какое-то отношение к человеку, который на вас напал, но полиция это выяснит. Они обязательно схватят его. Я еще зайду на обратном пути.

Поддерживая левую руку, Эйлин зашагала по коридору. В глубине души она знала, кто преступник, и не хотела признавать, что вышла замуж за чудовище, что это чудовище – отец Аарона, но что толку отрицать…