— Сиди тихо! — прикрикнул отец.
— Скажи-ка, парень, как бы ты назвал человека, который не стал участвовать в битве вместе со своим кланом? В битве, принять участие в которой не только его личный долг, но и дело чести, поскольку он дал клятву верности главе клана?
Малькольм не узнавал никого из этих людей, но на всех них были килты с одинаковым рисунком. Такие же, как на Малькольме.
— Я лично объяснил главе клана свою позицию. Я не враждую с Макбреями — мой сын Хэмиш женится на девушке из их клана. Я не могу биться против них.
— С тобой и твоими людьми нас вышло бы больше на поле брани. И тогда дело могло бы и не дойти до схватки — если бы они увидели, как нас много. А так у них получилось численное превосходство, и Макбреи это видели. Они разнесли нас в пух и прах. Битва была проиграна всего за два часа.
На морщинистом челе отца выступила испарина.
— Мне жаль.
— Жаль? — Один из мужчин выступил вперед. Он был заляпан грязью, его редеющие волосы прилипли к голове, а под глазами были огромные темные круги. — На моих глазах убили двух моих сыновей. Я нашел Уильяма с клеймором [1] Клеймор — шотландский обоюдоострый двуручный меч.
в груди. Роберту сломали шею. Он умирал целый час. Лицо мужчины скривилось от боли и отчаяния. — Ты пока не знаешь, что такое жалость.
Джон тяжело сглотнул.
— Я понимаю твое горе. Но вина за смерть твоих сыновей лежит не на мне.
— Нет, на тебе, — сказал бородатый. — Смерть его сыновей, смерть и увечья всех, кто пострадал на поле боя, — на твоей совести. Твоей и каждого мужчины, который прятался вместе с женщинами за высокими стенами своих домов. Парни, пусть никто не сможет сказать, что в нашем клане не знают, что такое справедливость. Глаз за глаз! Если Ангус потерял двоих сыновей, значит, и Джону не дозволено сохранить своих!
— Нет! — закричала мать, вставая перед своими старшими сыновьями.
Коренастый мужчина ударил ее кулаком в лицо, и она упала на пол. Брат Малькольма Томас набросился на нападавшего, но его схватили двое других. Джон кинулся ему на помощь, рассекая кинжалом воздух.
В дом Малькольма ворвалась война.
Сердце Малькольма бешено колотилось о грудную клетку. Часто дыша, он беспомощно смотрел на рукопашную.
И тут внезапно он вспомнил… Он не беспомощен. В его потной ладони — кинжал в ножнах, который он взял в комнате Томаса.
Может ли он сделать это? Может ли использовать этот нож как орудие убийства?
Он услышал, как кричит от боли его отец, и в груди Малькольма вспыхнул огонь праведного гнева. Он расчехлил нож и бросился в гущу драки. Из горла его вырвался воинственный клич.
Но прежде чем он смог вонзить его в спину одного из мужчин, кто-то схватил его сзади и бросил на деревянный пол. Рыжебородый упал на него сверху, так что Малькольму стало трудно дышать. Он извивался, пытаясь освободиться, но враг не ослаблял хватку, пока не вырвал кинжал из ослабевшей руки Малькольма.
С возгласом досады Малькольм вскочил на ноги. Он смотрел на бородача, и внутри его бушевала ненависть. Страх растворился в жажде крови, и Малькольм понял, что ему не нужно оружие, чтобы уничтожить своего противника. Его руки превратились в тиски.
Мужчина не выказывал ни малейших признаков страха, но Малькольм готов был заставить его пожалеть об этом. Необузданная ярость накрыла его, как загнанное в угол животное. Безоружный Малькольм смело ринулся на бородатого мужчину. Он использовал кулаки, ноги, зубы… все, что угодно, чтобы нанести поражение человеку, напавшему на его семью. Краем сознания Малькольм отдавал себе отчет, что у мужчины в руках не только меч, но и кинжал Томаса. В любую минуту бородач мог вонзить его в тело Малькольма. Но ему было все равно. Он утратил страх.
Ему не хватало силы, но он восполнял ее недостаток ловкостью. Снова и снова Малькольм бил рыжего по лицу и телу. Наконец мужчина уронил нож на пол, и Малькольм наклонился, чтобы поднять его. Но едва разогнувшись, он понял, что угодил в ловушку.
Бородач заехал своим мясистым кулаком в лицо Малькольму, прямо в щеку. От мощного удара у него закружилась голова. Сильная боль на какое-то время дезориентировала его — и это позволило бородатому ударить его кулаком по другой щеке. Невыносимая боль наполнила голову Малькольма, мир вокруг словно заволокло туманом.
И тут последовал удар кулаком в челюсть.
Стало темно.
Тишину тьмы прорезал звук. Он разорвал его вязкий сон, и хоть Малькольм и не понял природу звука, тот явно требовал, чтобы он пробудился.
Читать дальше