Наталия Володина - Мираж цвета индиго

Сергею на мобильный телефон позвонил человек, которого он послал с поручением в Малаховку. Выслушав сообщение, Сергей едва не повернул к Москве, но потом решил найти Славу Земцова.

— Слава, привет, хорошо, что ты дома. У меня такая информация о даче Ветрова. Помнишь, оба эти комедианта — Ветров и его денщик Кирилл — говорили, что одна из девушек уехала ночью, причем вышла через черный ход, который без охраны. Потому, мол, ее охранники и не видели. А мой парень сейчас выяснил такую вещь. Черный ход — это небольшая калитка в ограде, рядом с ней — домик сторожа, то есть Кирилла. Он там иногда сидит днем. А вот ночью он эту калиточку запирает и пускает ток по таким ненавязчивым проводам вдоль ограды.

— Да, гуманизм в действии. Но он ведь мог девушку вывести?

— Вот я и думаю: если бы он ее вывел, то, наверное, так сразу бы и сказал? Чего тут скрывать? Вывел из дома, провел за каким-то хреном через заднюю калитку…. А дальше? Понимаешь, там, за черным этим ходом, практически глухой лес. Человек среди ночи, не зная местности, дороги не найдет. Это ведь дураку понятно — и Кириллу, и той девушке, которая якобы захотела через лес одна в Москву отправиться. Вот если бы он сказал, что вывел ее на дорогу, поймал машину, описал бы ее, тогда это было бы похоже на правду.

— Да, на правду это не здорово похоже, тем более что сначала и Кирилл этот, и его хозяин вообще показали, что никто ночью от них не уезжал и к ним не приезжал.

— Слава, надо брать ордер на обыск на даче Ветрова. Иди с утра к Павлу Ивановичу. У него это лучше получается.

— Я, конечно, к нему пойду. Но не получим мы этот ордер. А по шапке очень даже схлопочем. Впрочем… Ты знаешь, сейчас в Москве нефтяной король Эдуард Бройдо. Похоже, его дочка всерьез исчезла. Во всяком случае, он очень обеспокоен.

— Написал заявление?

— Нет, но высказал пожелание, от которого не отказываются. Короче, мы ищем еще и Ксению Бройдо. И если нам нужен ордер для обыска на даче Ветрова, откуда она, возможно, исчезла, то, полагаю, нефтяной папаша нам его организует.

Даша просидела, скорчившись от холода, в саду почти до рассвета. Только тогда во всех комнатах дома погас свет, перестали раздаваться скрипы, вздохи, кашель. Все уснули. И она просто толкнула незапертую дверь, прошла в столовую, где постанывал во сне отец, вошла в свою бывшую комнатку. Чужие мужики сопели и всхрапывали. Пистолет по-прежнему лежал на столе. Даша даже рассмеялась тихонько. Она быстро сунула его в карман куртки и направилась в детскую. Клара спала лицом к Полинкиной кровати, даже во сне сжимая край одеяла, которым была укрыта девочка. Даша подошла к ним очень близко. Полинка что-то пробормотала во сне и потерла кулачком глаза. Даша замерла, но ребенок уже опять крепко спал. Личико чуть порозовело. Даша чувствовала теплый, знакомый запах. Она порывисто склонилась и коснулась губами нежного виска сестры с голубой ниточкой вены. Почувствовала прилив нежности. Порылась в сумке и достала кулон на золотой цепочке. Сердечко, выложенное мелкими рубинами и бриллиантами. Она положила кулон рядом с подушкой, на которой лежала Полинка. Прямо у глаз. Она откроет их и сразу увидит. И сразу поймет, что это от Даши. Она же такая умная. Затем Даша осторожно вытащила из-под бока сестры маленькую подушечку. Достала пистолет, проверила, заряжен ли он, взвела курок, прикрыла дуло подушкой и подошла к спящей Кларе.

Клара лежала уже на спине. Когда Даша прижала к ее виску дуло пистолета, прикрытое подушкой, она открыла глаза и спокойно сказала:

— Не делай этого, Даша. Ты не уйдешь. У этих людей есть еще оружие. Подожди. Через неделю у Полинки очередная операция. Она не вынесет ее без меня. Ты же любишь Полинку, я знаю, несмотря на… Остановись. Это не мы вызвали. Тебя ищут в Москве.

Даша не понимала, что с ней происходит. Она была в каком-то ступоре. Она не чувствовала жаркого азарта, опьянения, которые вызывал в ней обычно вид беспомощной жертвы. Дело было в том, что Клара ничего не боялась. И это парализовало Дашу, которая, как любой хищник, бросалась на запах страха. В это время зашевелилась во сне Полинка, пробормотала «мама».

— Черт с вами, — вяло сказала Даша. — Лежи так еще три часа. Утром скажешь отцу, что я скоро приду за сестрой. Ариведерчи, малышка.

Даша сунула пистолет в сумку и бесшумно выбежала из дома.

Сергей приехал в Дмитров на рассвете и подумал о том, что не стоит будить людей в такую рань. У Майоровых больной ребенок. Он направился к станции, где попил пива в буфете, почитал газеты. Если бы он посмотрел в окно на платформу, то, наверное, обратил бы внимание на худую, напряженную, как струна, девушку, ждущую первую электричку. Он, возможно, вспомнил бы слова Вовки-Кабанчика: «Узкая, быстрая такая. Как кошка на помойке». Когда Сергей подъехал к дому, там уже никто не спал. Хмурые, виноватые ребята встретили его словами: «В общем, такое дело, шеф…» Выслушав доклад, Сергей вошел в комнату хозяев. Отец Даши разжал ладонь: на ней лежало сверкающее сердечко на цепочке.