Нора Робертс: Смерть не имеет лица

– Вижу, эта тошниловка не изменилась, да и ты, Ра­цо, – тоже.

Он издал хриплый смешок, но его взгляд беспокойно забегал по отутюженной униформе Пибоди.

– Зря ты приволокла с собой подмогу. Черт возьми, Даллас, я думал, мы с тобой дружбаны.

– Мои дружбаны регулярно моются. – Ева показала Пибоди глазами на стул, потом села сама. – Это мой чело­век, Рацо. Не дергайся.

– Да слыхал я, что ты взяла себе щенка поднатас­кать. – Он выдавил из себя нечто вроде улыбки, обнажив нечищеные зубы. – Все нормально. Раз она твоя, то все в порядке. Я ведь, энто, тоже твой, хе-хе. А, Даллас? Мне ведь везет, правда?

Когда подошла официантка, Ева взглядом дала ей по­нять, что услуги пока не требуются, и обратилась к Рацо:

– Так что у тебя есть для меня?

– Добыл кой-чего. Тебе понравится. И могу добыть больше, если у меня еще есть кредит. – При этом на его лице появилась ухмылка, которую он, наверное, считал выражением загадочности.

– Я не оплачиваю счета. Иначе я твою рожу не видела бы еще полгода.

Он опять хихикнул, потом звучно отхлебнул пиво и по­смотрел на Еву своими маленькими водянистыми глазами, в которых сквозила надежда.

– Я ведь веду с тобой дела по-честному, Даллас.

– Вот и давай ближе к делу.

– Ну, все-все. Хорошо.

Рацо склонился над кружкой, и Ева увидела на его ма­кушке правильную окружность лысины. Она была совер­шенно свободна от растительности и в этом смысле чем-то походила на детскую попку. В таком сравнении было что-то умилительное: во всяком случае, его лысина выглядела привлекательнее, чем сальные, будто испачканные в клее пряди свисавших по ее периметру волос.

– Даллас, ты ведь знаешь Наладчика, да?

– Спрашиваешь! – Ева немного отодвинулась назад, подальше от источаемых им запахов. – Он что, все еще скрипит? Боже, но ему, должно быть, уже лет сто пятьде­сят!

– Ни-ни. Ему стукнуло семьдесят, но Наладчик еще шустрил, – восторженно закивал Рацо, тряхнув сальными прядями. – Берег себя. Хорошо питался. Регулярно имел девочку с авеню Би и поговаривал, что секс помогает под­держивать соображалку и тело в рабочем состоянии. Как, а?

– Говорите точнее, – строго изрекла Пибоди.

Рацо бросил на нее недоуменный взгляд:

– Не понял…

– Вы говорите о Наладчике в прошедшем времени. С ним что-то стряслось?

– Да, но погодите. Я того, забежал немного вперед. – Рацо запустил свои худые пальцы в пакетик, пожевал орешки остатками зубов и посмотрел в потолок, собираясь с мыслями. – Около месяца тому назад я получил… В об­щем, у меня на руках оказалась видеокамера, которую нужно было слегка подправить. Ну, я и потащил ее Налад­чику, чтобы он поколдовал над ней. Все-таки у этого мало­го были золотые руки. Не существовало ничего такого, что он не мог бы починить, и у него все получалось как но­венькое – закачаешься.

– И так же искусно он мог менять заводские номера, – добавила Ева.

– Это точно. – Улыбка у Рацо стала почти радост­ной. – Ну, мы разговорились. А Наладчик знает, что я всегда ищу какую-нибудь работенку. Ну вот, и он стал рас­сказывать о своей работе, о том, как он заколачивает баб­ки. А дело у него было, скажу вам, немалое. Процветал. Ему притаскивали на починку хронизаторы, аппаратуру дистанционного управления, ну и прочее все такое. Кое-что он полностью изготавливал сам. Например, несколько раз делал всякие мудреные приспособления для спецэф­фектов.

– Наладчик не говорил тебе, что собирал взрывные устройства?

– Метишь прямо в точку! У него были какие-то коре­ша. Прознали, что он занимался чем-то вроде этого еще в армии. Нашлись клиенты. Ну, и сделали заказ. Пообещали заплатить ему за всякие такие штучки очень даже неплохо.

– А кто платил?

– Не знаю. Думаю, что и он сам не знал. Были какие-то два чувака. Пришли, дали ему перечень того, что нужно, и заплатили аванс. Ну, он сделал эти хреновины, позвонил по телефону и оставил сообщение – вроде того, что зака­занный товар готов, пусть приходят забирать и приносят остальные деньги за работу.

– Он не прикидывал, что они собирались делать с этими штуками?

Рацо пожал худыми плечами, затем горестно посмотрел на пустую кружку. Следуя заведенному обычаю, Ева под­няла вверх руку и пальцем показала на кружку Рацо. Он сразу просветлел.

– Спасибо, Даллас, спасибо! А то, вишь, в глотке со­всем пересохло. Говорю много, вот и пересохло.

– Раз так, давай по существу, пока у тебя есть еще какая-то слюна во рту.

Подошла официантка, плеснула в его кружку порцию пива весьма неаппетитного цвета, и Рацо засиял.