Саймон Бекетт - Доктор Дэвид Хантер [компиляция]

— Пористее?

— В ней много мелких отверстий, как в ириске с воздушной начинкой. Может, генетический дефект, а может, инфекционное заболевание. Что бы там ни было, это серьезно ослабило структуру кости, и удар ладонью или чем-то еще вбил сошник в самый мозг.

Ланди задумчиво кивал.

— Что, возможно, послужило причиной смерти?

Мы обсуждали это с Фреарсом и не пришли к единому мнению.

— После такой травмы не выживают, но не обязательно она убила его. Если не ошибаюсь по поводу осколков, падение само по себе было смертельно. Предположение таково: удар в лицо предшествовал падению, ибо человека с такими повреждениями нет смысла бить. Однако не могу сказать, сколько времени прошло между первым и вторым.

— По крайней мере, он был мертв или без сознания, когда неизвестный отмахнул шлифовалкой половину его лица. — Ланди нахмурился. — За этим просматривается умысел: человека случайно или нарочно убили в драке, а затем попытались придать инциденту вид несчастного случая — мол, жертва угодила под винт моторки. И скрыли внешность, чтобы воспрепятствовать опознанию. Затем запутали труп в колючей проволоке и утопили в глубоком месте протоки в надежде, что, если его найдут, все спишут на случайность.

— Не удалось бы, — возразил я. — Исключено, если останки стали бы исследовать должным образом.

— Удалось, не удалось, но попытаться можно. Здесь налево.

Я свернул, и мы оказались в жилом районе с окруженными вишневыми деревьями и травяными газонами симпатичными, соединенными общей стеной домами на одну семью. Бело-розовое цветение придавало улице вид, словно ее украсили к свадьбе.

Ланди поглаживал усы, что означало, как я уже понял, что он думает.

— Что вам еще удалось обнаружить?

— Немного. Он был высок — дюйм или пара сверх шести футов, возраст между тридцатью и сорока. Пока все, что могу вам сказать.

— Есть соображения, сколько времени тело провело под водой?

— Вероятно, несколько месяцев, но если не знать, плавало оно или находилось под водой, опутанное колючей проволокой, это не больше, чем догадки.

— Предположим, находилось под водой в проволоке, что тогда?

Я ответил не сразу.

— Памятуя, что была зима, которую сменила холодная весна, где-то между шестью и восьмью месяцами.

Ланди кивнул.

— Эмма Дерби пропала больше семи месяцев назад.

Этот факт от меня не ускользнул.

— Нашелся след ее бывшего приятеля? — Я понимал, куда нас заведет мой вопрос.

— Пока нет. Я поручил это дело сотруднику, а самому пришлось идти глотать треклятую кишку. Даже не имел возможности взглянуть на фотографию мотоцикла, о которой вы мне говорили.

— Но вы полагаете, что Уиллерс мог убить и Марка Чэпла, и Эмму Дерби?

— Я полагаю, что звезды выстроились таким образом, что это не исключено. Если обнаружится, что Чэпл жив, придется возвращаться к начальной точке. Но если бывший приятель Эммы в игре, это многое объясняет. Уиллерс не потерпел бы соперника, и вот вам мотив для убийства. Удар ладонью может быть наследием его военного прошлого. Даже если человека с души воротит от солдатчины, он не мог не запомнить, чему его научили.

Ланди показал на дом по другой стороне улицы.

— Наш. Остановитесь у подъездной аллеи.

Я прижался к бордюрному камню, но мотор не заглушил, готовый двинуться дальше. Когда Ланди открыл дверцу, в салон ворвался аромат вишневого цвета. Но инспектор не вышел.

— Спасибо, что подвезли. Может, зайдете на чашку чаю? Жена еще не вернулась, и я могу запустить руку в запасы с печеньем без опасения, что на меня наорут.

— Спасибо. Пожалуй, поеду.

Я не хотел вторгаться в личную жизнь полицейского и подумал, что, когда его жена вернется, ей захочется услышать полный отчет о визите мужа в больницу. Но Ланди не двинулся с места.

— Я был бы благодарен, если бы вы зашли. — Его голубые глаза прямодушно смотрели на меня из-за стекол очков. — Есть кое-что еще, о чем я хочу перемолвиться с вами.

Дом оказался не таким, как я предполагал. Послевоенный, одноквартирный, он был перестроен и расширен. Садик с фасада превратили в средиземноморское патио, а внутри все было по-современному светло, с удобной, но отвечающей нынешним вкусам мебелью. Я сидел в маленькой оранжерее, а Ланди, отказавшись от моей помощи, хлопотал, заваривая в примыкающей кухне чай.

— Мне сказали только не водить машину, а с чайником я способен управиться.

Он не спешил излить то, что накипело у него на душе, и я его не торопил.