Рик Рид - Епитимья

— Берегись, Эвери!

Эвери взглянул через плечо, вскрикнул, коротко и пронзительно, — пуля попала в цель.

Глава 32

Выстрел прогремел как раз тогда, когда заглох мотор посудомоечной машины в кухне Элис Мартин. Она подняла голову. Что это было? Звук, хотя и приглушенный, был достаточно громким, чтобы испугать ее. Неужто действительно выстрел? Или выхлоп машины? Элис, отодвинув занавески, посмотрела на фасад дома Дуайта Морриса.

Дом был темным. Его слепые окна, казалось, молчаливо сторожат залитую лунным светом улицу. Но перед этим Элис видела, как Моррис въезжал в гараж.

Она сияла трубку и набрала номер телефона своего сына Фрэнка. Не теряя времени на предисловие, она сходу выпалила:

— Я сейчас слышала звук, похожий на выстрел. И я не удивлюсь, если выстрел раздался в доме того странного типа, что живет напротив. — Элис нервно передернула плечами. — От одного вида этого Дуайта Морриса у меня мурашки бегают по спине.

— Выстрел? — По звуку голоса Элис поняла, что сын удивлен.

— Да, да! Бог знает, что творится в этом доме.

Фрэнк спросил:

— Ты уверена, что это был именно выстрел, а не выхлоп машины?

— Конечно, не уверена, Фрэнк. Но, может быть, мне следовало бы вызвать полицию... просто на всякий случай.

— Но слушай, мама, ты же помнишь, что случилось, когда ты в прошлый раз звонила в полицию насчет мистера Морриса. Это оказался пустой номер.

Элис накручивала телефонный провод на указательный палец, отпускала и накручивала снова.

— А если кто-то ранен?.. Я этому типу ни капли не доверяю.

— Думаю, мама, тебе надо подождать. Посмотри, не случится ли там чего-нибудь еще. И тогда можешь вызвать полицейских.

— Может, мне туда сбегать, — сказала Элис. — Просто для собственного спокойствия.

— Наверное, не стоит, — сказал Фрэнк, и в голосе его послышалась тревога.

— Должна же я что-то предпринять. Я не из тех, кто отсиживается сложа руки и ничего не предпринимает.

— Знаю, мама. — Фрэнк вздохнул. — Если уж так, то лучше вызывай полицию.

— Это как раз то, что я и собираюсь сделать, — сказала Элис Мартин, вешая трубку. А почему, собственно, она должна ждать одобрения каждой идеи, которая ее посещала?

Эвери, споткнувшись, рухнул на колени. Не может быть, чтобы это произошло со мной, не может быть...

Казалось, звук выстрела и ощущение удара в плечо совпали. Когда же пуля успела долететь до него?

Он закрыл глаза и свернулся в клубок. Его правое плечо было влажным. Почему же я не чувствую боли — может быть, от шока? Если не считать липкой влажности и жжения — почти никаких ощущений.

Гораздо хуже было ожидание следующей пули. В воздухе запахло порохом. И тотчас же подвал ожил: послышалось слабое хныканье, шуршание из ящиков.

А Джимми все кричал:

— Что ты делаешь? Не стреляй в него! Не стреляй!

...Джимми сидел на корточках рядом с Эвери.

— Дай-ка я взгляну.

Джимми перевернул Эвери, чтобы взглянуть на его спину. Молчание друга привело Эвери в состояние ужаса. Он пытался спросить, что там, но лишь беззвучно шевелил губами.

Наконец он услышал голос Джимми:

— Все не так уж плохо. Тебе очень больно?

Эвери отрицательно мотнул головой, хотя ему все больше и больше казалось, что его плечо раздроблено кувалдой.

Потом он увидел над собой Морриса, небрежно державшего в руке револьвер, опущенное дуло находилось всего в нескольких дюймах от его виска.

— Отойди от него.

— Знаешь, ты настоящий ублюдок, — бросил ему в лицо Джимми. — Почему ты выстрелил в него? Ведь он ничего тебе не сделал. Неужто ты такой долбаный слабак, что боишься Эвери?

— А следующим будешь ты, если не отойдешь от него. Сейчас же! — Его рык напугал Эвери, он вскочил.

И тут же у него начался озноб. Ему стало холодно, очень холодно.

— Погляди-ка, он в шоке, ему плохо. Видишь?

Дуайт взвел курок.

— У него тубы синеют, — сказал Джимми, но его голос уже потерял напористость, и последние слова он произнес шепотом.

Ответ Дуайта был лаконичен и бесстрастен. Так говорят о погоде.

— Я тебя убью.

Джимми встал и попятился к стене, бормоча на ходу:

— Все будет хорошо, Эвери. Успокойся, парень.

Моррис указал Джимми револьвером на один из последних ящиков со словами:

— Вон тот, последний, твой. Ступай, заползай в него и веди себя тихо.

Моррис дрожал. Казалось, он прислушивается к какому-то голосу, который принадлежал неизвестно кому. Склонял голову набок, пожимал плечом, стараясь получше расслышать, понять, что ему говорили. И шептал про себя: «Я делаю, тетя, я все делаю как надо».