Роберт Уокер - Инстинкт убийцы

В своем доме он имел все необходимое, главным образом, медицинские книги и журналы. У него была даже копия «Анатомии» Грея, вышедшей еще до того, как подобные шедевры стали печатать массовым тиражом на тонкой бумаге. Эта бесценная книга принадлежала еще его дедушке, человеку, которого он никогда не знал.

Он должен быть абсолютно уверен, что на его инструментах не осталось следов крови Кэнди. Сама кровь находилась в пакетах в коробке с сухим льдом. К сожалению, обладание ею продлится недолго. Кровь Мелани уже подходила к концу, остался последний пакет. Потом настанет черед крови Джанел.

Он старался осторожно обращаться с кувшинами, где тоже была кровь. Утром он поместит ее в пакеты для хранения плазмы, запасы которых у него имелись всегда. Таким способом кровь сохранится лучше, да и места в морозильной камере останется больше.

На эти кувшины он наклеит этикетки с надписью КЭНДИ, чтобы не перепутать их с кувшинами, в которых находится кровь МЕЛАНИ, ДЖАНЕЛ и ТОНИ, прежних поставщиц. Один из кувшинов с кровью Кэнди он поставил в холодильник, чтобы полакомиться ею утром и нанести немного на предметное стекло микроскопа. Утром он рассмотрит кровь девушки под микроскопом, чтобы удостовериться в ее отличном качестве и выявить возможные вредные составляющие. При нападении на девушку это совсем его не беспокоило.

Он почти справился со своей работой. Расставив кувшины, принялся разгружать небольшой переносной холодильник, на котором была бирка ОБРАЗЦЫ. Когда он принес его из фургона, ему пришлось помахать рукой Джонстону, который шел по улице. Джонстон страдал бессонницей, поэтому встретить его в три часа ночи, выгуливающим собаку, было вовсе не удивительно.

И, наконец он извлек из холодильника маленький флакончик в виде трубочки, закрытый пробкой. Он положил его в раковину, чтобы тщательно вымыть для дальнейшего использования. Уставившись на флакончик, поблескивающий в раковине, он вспомнил, как нагревал его содержимое с помощью зажигалки. И сквозь пламя смотрел на свисающий с потолка труп. В раковине лежало несколько испачканных кровью предметов: термометр, хирургический скальпель, два зонда, зажим и устройство, которому он только недавно дал название — ПРОБКА.

Потом он подошел к футляру, где лежали прекрасные ножи из нержавеющей стали, инструменты мягко поблескивали в тусклом свете. Он не был уверен, что тщательно вытер ножи, но его опасения оказались напрасными. Закрыв холодильник и футляр с ножами, он ощутил легкую усталость. Пришлось преодолеть долгий путь, прежде чем попасть домой.

Он вошел в ванную и, сбросив с себя рубашку, оголил широкую волосатую грудь и живот, с трудом умещающийся в брюках. Пупок был едва заметен среди этой рыхлости живота. Когда ему предстояло выйти на дело, он соблюдал диету, воздерживался от жирных и жареных блюд, но не мог ничего поделать со своим животом, где скопился весь лишний вес, как выяснилось однажды утром, когда он проснулся и принялся критически рассматривать себя в зеркало. Его нельзя было назвать слишком уж тучным, просто он весь какой-то гладкий, округлый, от чего пуговицы на его рубашке, казалось, вот-вот отлетят. Чтобы скрыть эту часть своего тела, ему приходилось повязывать на деловые встречи галстуки внушительных размеров, но они прикрывали, конечно, далеко не все.

Его лицо тоже было слишком большим. Толстые, нависающие щеки и двойной подбородок, казалось, прятали за собой все черты этого человека и его острые, темно-синие глазки. Его голова раньше никогда не была такой большой. Что ему с ней делать? Единственными частями его тела, которых не коснулась внезапная прибавка в весе, оставались его сильные мускулистые руки и ноги. Он считал, что «кровавая» диета помогает обуздать аппетит.

Года наложили свой отпечаток и на цвет его лица. Оно было землисто-серым, а седеющие волосы подчеркивали это. Из-за этого ему стало труднее работать и днем, и ночью. Он всегда был бесцветным человеком, его низкая самооценка основывалась на том, что люди, с которыми ему приходилось сталкиваться, не обращали на него внимания. Большинство относилось к нему, как к шкафу для хранения документов; да к тому же пустому. И такой была вся его жизнь. Но он гораздо более интересный человек, чем кто-нибудь мог бы подумать.

И все же он не мог отрицать тот факт, что находится на решающем рубеже своей жизни. Он прочитал много книг о периодах и фазах роста и развития, которые человек проходит за свою жизнь. Нынешняя фаза одарила его кругленьким животиком, толстыми щечками и двойным подбородком. Но он дал клятву, что не позволит себе стать окончательно тучным, поэтому, каким бы усталым ни был, делал зарядку, прежде, чем принять душ и лечь спать.