Роберт Стайн: Поцелуй убийцы

Винсент Милано откинулся на мягкую спинку дивана, все еще чувствуя на своем лице поцелуи Делии, и поднял голову. Девочка уже стояла перед зеркалом, сжимая в руке серебристый тюбик губной помады. Выпятив пухлую нижнюю губку, она ловко провела по ней фиолетовой помадой, мазнула по верхней губе, четко обвела контуры. На мгновение сжала губы, а затем, легко «промокнув» их бумажной салфеткой, швырнула бумажку на журнальный столик перед диваном. На салфетке темнел четкий отпечаток — фиолетовая улыбка, точная копия той улыбки, которой улыбалась сейчас Делия, снова усевшаяся на диван.

Винсент пригладил свои темные волнистые волосы. Потом потянулся к сумочке Делии, вытащил оттуда еще одну салфетку и старательно стер помаду со щеки.

— Так о чем мы говорили? — Он сверкнул своей знаменитой, фирменной, «милановской» улыбкой.

— О твоем дне рождения. — Делия посмотрела на часики. — Но боюсь, на сегодня придется закончить. Мне пора домой.

Винсент придвинулся ближе.

— Время детское. Посиди еще. — Он провел пальцем у нее за ухом.

Делия хихикнула.

— Твои родители вот-вот придут, — заметила она, поглядывая в окно.

— Но они же еще не пришли. — Винсент тоже посмотрел в окно. С дивана была видна красная машина Делии, припаркованная напротив главного входа, и кусочек пустой улицы. У нас есть немного времени.

На самом деле времени было предостаточно, а в девять он ждал кое-кого еще. Кого-то, кого Делии видеть не следовало.

Часы на каминной полке показывали восемь тридцать. До прихода Карины — куча времени. Зачем скучать в одиночестве целых полчаса?

Винсент улыбнулся и поцеловал Делию. Она ни за что не догадается, что он думает в этот момент о Карине — Карине Фрай.

— М-м-м, — Делия подняла на него сияющие глаза, — я сегодня полдня бегала по магазинам, искала что-то необычное из одежды — специально к твоему дню рождения. Может, надену фиолетовую юбку из винила… Еще не решила.

«Отлично, — с легким раздражением подумал Винсент. — И Карина, и Делия — каждая думает, что он проведет свой день рождения с ней».

— Тебе будет классно в фиолетовом виниле, — сказал он вслух.

Делия порозовела от удовольствия.

«Я ведь не соврал, — подумал Винсент. — И Делии приятно. Что в этом плохого?

Делию не назовешь красавицей. Во всяком случае, до Карины ей далеко. Но куда бы Делия ни шла, на нее всегда обращают внимание».

— У тебя чудесные волосы, — шепнул Винсент, проводя рукой по длинным черным локонам подруги. — А от твоей фиолетовой помады я вообще тащусь.

Прямо в точку! Делия сочно чмокнула Винсента в губы. Он послушно подставил лицо, стараясь не думать о Карине. Они были такие разные — Делия и Карина. Бессмысленно их сравнивать. И выбрать одну, отказавшись от другой, совершенно невозможно.

Карина — с мягкими белокурыми волосами и голубыми глазами, самая хорошенькая и умненькая девчонка на свете. Немножко похожа на Мишель Пфайффер. Делия — дерзкая, яркая, экстравагантная брюнетка. Они ему обе нравились — причем очень. Если повезет, можно будет встречаться одновременно с двумя.

— Господи, какой я была дурой! — вздохнула Делия. — Думала, что тебе нравится эта Карина. Ты на меня не сердишься?

Где-то под ложечкой екнуло. Черт ее дернул говорить о Карине. Девчонки не подозревали о том, что он видится с обеими. Если бы они только знали!

— Конечно, не сержусь. — Его голос был совершенно спокоен. — Вы с Кариной вечно им за всего ссоритесь. Неудивительно, что вам понравился один и тот же парень.

— Неудивительно, что Карине понравился мой парень. — Делия резко отодвинулась от Винсента. — Она всегда мне завидовала! С детства, всю жизнь. Моей одежде, моим отметкам, моим друзьям. Карина вечно притворяется такой пай-девочкой. Но как только она узнала, что мы с тобой встречаемся, ты ей сразу же понадобился.

Винсент утомленно закатил глаза. Как правило, совесть не мучила его и в более серьезных случаях — что уж говорить об этом! Но слушать, как Делия ругает Карину, было неприятно. Он посмотрел на часы. Восемь тридцать. Как? До сих пор? Не может быть!

Похолодев, он подскочил с дивана.

— Винсент, ты что?

— Э-э, так, ничего.

Словно невзначай, он подошел к каминной полке и склонился над часами. Тишина. Да они встали! Интересно, давно? А вдруг сейчас уже девять? Чувствуя, как бешено колотится сердце, Винсент повернулся к Делии. Она снова красила губы.