Ричард Пратер - Шеллшок

– Самое время отвезти тебя на свидание, детка.

– Я не против. Поехали.

– Знаешь, малышка, я не хотел волновать тебя понапрасну, но теперь, когда сомнения развеялись, просто обязан тебя предупредить. Здесь дело нечисто. За нами определенно следили, когда мы ехали в аэропорт, помнишь тех двоих в машине, что сидела у нас на хвосте? И сейчас двое поджидали нас здесь. Теперь я убежден, что кто-то могущественный с длинными руками серьезно тобой интересуется. Именно тобой, Спри, а не мной. Я в этом деле человек случайный.

– С чего бы это? Просто потому что я приехала повидать отца и подписать эти чертовы бумаги, которые и в глаза не видела?

– Возможно, именно поэтому, а может и нет, хотя я больше склоняюсь к первому. Пока что мы не знаем. Но обязательно узнаем больше, когда повидаемся с Уортингтоном. – Я выдержал паузу и добавил: – Если, конечно, доберемся до него.

Возможно, я несколько сгустил краски, но сделал это специально, чтобы она не думала, что это увеселительная прогулка, и была готова ко всяким неожиданностям. Сам я был абсолютно уверен в том, что Спри находится в опасности.

Выехав из аэропорта, я направился по Двадцать четвертой улице на север к Ван Бюрену, затем повернул к центру Финикса, а точнее – к Сентрал-авеню.

– Эти двое... в машине, – задумчиво проговорила Спри...

– они же просто глазели по сторонам... Может, они искали вовсе не нас?

– Девочка, спустись с облака и не строй иллюзий. О'кей? – жестко произнес я. – Тот долговязый ковбой справлялся обо мне в конторе по прокату автомобилей. Но в одном ты права: они только следили за нами, и это беспокоит меня больше всего. Мне думается, они намеревались прищучить нас прямо около «кадиллака». Если бы они собирались проследить за тем, куда мы отправляемся, то ждали бы нас в своей машине. Черт, а я, как назло, оставил револьвер в Лос-анджелесском аэропорту. Сейчас бы он мне ох как пригодился.

– Не говори такие страшные вещи, Шелл! Я же тебе сказала, что ненавижу оружие и вообще какое бы то ни было насилие. Мужчины иногда звереют, дубасят друг друга и... О, как это глупо! Насилие и жестокость никогда еще ничего не решали...

Я прервал ее пацифистские излияния. Может быть, грубее, чем следовало, но она меня достала своими невинно-наивными рассуждениями. Именно такие наивные, как правило, становятся жертвами всяких негодяев. Я имел немало случаев убедиться в этом. Поэтому я сурово произнес:

– Послушайте, милая леди. Перестаньте потчевать меня сэндвичами с маразмом. Готов поставить самую важную часть своей анатомии против хот-дога, что следующая лягушка, которую вы поцелуете, отнюдь не превратится в Принца Очарование с замком из зефира, как бы вам не хотелось в это верить.

– Фу, какой ты вульгарный, – скривилась она, не распробовав мой сарказм. Пришлось выдать ей еще порцию:

– Если какой-нибудь паскудник направляет на меня пушку и вот-вот нажмет на курок, а у меня есть шанс опередить его, то я обязательно им воспользуюсь и отправлю негодяя на луну. Случись ему промахнуться, а мне попасть – этот вид насилия решит мою проблему, во всяком случае, на какое-то время. То же самое в случае, если другой подонок ждет меня за углом с кувалдой, чтобы распотрошить мне череп, я зайду с другой стороны и сделаю из него отбивную, что решит еще одну мою проблему. А ты говоришь, насилие ничего не решает.

– Откуда в тебе столько злости? Не думала, что ты можешь быть таким саркастичным.

– Извини, Спри, это все из-за того, что мне зачастую приходится иметь дело со всякими подонками: аферистами, насильниками, вымогателями, убийцами. Согласись, контингент не для дипломатического раута. Но я могу быть и другим. В этом ты еще убедишься. Однако хватит лирики. Слушай и запоминай. Двое провожали нас в Калифорнии, двое встречали здесь, в Аризоне. Это предполагает серьезную организацию явно не благотворительного характера. Кто-то все тщательно планирует. Откуда они узнали, что мы собираемся лететь из Лос-Анджелеса в Финикс? – я помолчал, ища правдоподобное объяснение. – Возможно, я кое-что утрирую, кое-что пережимаю, но поверь, ненамного. Просто я не хочу, чтобы с тобой что-то случилось.

Спри одарила меня потрясной улыбкой. Помолчала, пережевывая мои сваренные вкрутую аргументы, и с чувством произнесла:

– Я... тоже не хочу. Во всяком случае, спасибо за заботу, Шелл. Только... не лишай меня всех моих иллюзий. Без них жизнь так скучна.

– Я и не собираюсь, но одно ты должна уяснить твердо: жизнь – это не райские кущи под голубыми небесами. Никто не хочет, чтобы его били, терзали, шпиговали свинцом или шинковали, как капусту для засолки. Но иногда такое случается даже в сказках. Кто-то вначале превращает принца в страшное чудовище?