Григорий Шепелев - Улус Джучи

– Это древнее волхование, – сказал Мельников, занимая крайнюю левую полосу, – ничего смешного здесь нет. Опасная штука, очень опасная, если браться за дело грамотно. Можно делать из людей зомби, просто как чучела из зверьков. Интересно, кто за этим стоит?

– Всему своё время, – строго одёрнула своего напарника Рита и обратилась к своему пленнику, – слушай, Дима! Я ведь спросила тебя о древних могилах. На эту тему велись какие-нибудь беседы в твоём присутствии?

– Да, конечно. Радомир, Мишка, Иванко и Любомудр любят рассуждать о древних могилах. Они уверены, что могилы имеют связь с загробной реальностью.

– О каких могилах они обычно беседуют?

Но тут Димка вдруг закусил губу и приподнял руку, обмотанную бинтом. Он весь побледнел.

– Что, стала болеть сильнее? – обеспокоилась Рита.

– Немножко. Совсем чуть-чуть. Ничего, пройдёт. Слушай, Ритка! А можно, я задам тебе два вопроса? Они короткие.

– Задавай.

– Как ты меня вычислила?

У Риты вырвался стон. Не очень хотелось ей говорить об этом сейчас, при Мельникове, поскольку она ему успела наврать с три короба, чтоб похвастаться. Но и не сказать не могла, так как у неё проснулась огромная жалость к Димке.

– Ладно, скажу. Ты помнишь, как в понедельник я на своей новой машине заехала за тобой в больницу, чтоб отвезти тебя к Ариане? Первое, что ты сделал, когда приблизился – осторожненько приоткрыл на два сантиметра заднюю дверь. Лицо у тебя при этом было такое, что у меня не могло не возникнуть сильное подозрение. Но ещё не уверенность. А уверенность дал сегодня Туман. Собаки не забывают запахи. Кроме этого, ты спросил меня про моё «Пежо». А я тебе про него ни разу не говорила. И Ариана.

Димка вздохнул сквозь сопливый нос.

– Я всё понял. Второй вопрос. Когда ты в последний раз видела Ариану?

– Мы с понедельника с ней не виделись. А вчера, около полудня, она позвонила мне и сказала, что вместе с Алей и Леной едет на дачу к Мише. Я была так взбешена, что выключила мобильник. А вечером, когда я набрала Малявке, она была недоступна. И до сих пор она не прорезалась.

– А подруги?

– Как в воду канули. Недоступны.

– Значит, скорее всего, мы правильно едем, они – на даче близ Киевского шоссе. Там стоят глушилки мобильной связи. Но вряд ли Миша повёз туда Ариану, чтобы её убить. Он ведь не дебил – должен понимать, что слишком много народу знает, куда, а главное – с кем, три подруги дёрнули.

– Я не убеждена, что Миша умён, – заметила Рита, – Мельников, дай мне эти листочки с бредом!

Не отрывая глаз от дороги, оперативник открыл перчаточный ящик, вынул листы и бросил их Рите. Та, выключив диктофон, отдала текст Димке.

– Читай.

– Это что такое?

– Читай, читай.

Димка углубился в листы. Движение было плотным, и он успел прочесть текст задолго до поворота на Киевское шоссе. Мельников и Рита курили.

– Ну, как? – спросила последняя, когда Димка сложил листы и отдал их ей, – ты всё ещё думаешь, что они – нормальные люди?

– Я так не думаю, – был ответ, – они – наркоманы, которые росли с чувством, что им всё можно. Да, про золотой гроб Чингисхана я много раз от них слышал. Только не помню, в каком контексте.

– А как ты думаешь, что им нужно – мир или гроб? Они для чего ищут Ариану – чтобы её просто убить или чтобы выяснить, где могила, а уж потом убить?

– Господи, откуда я знаю? У меня просто кружится голова от этой пурги! Это ведь пурга!

– Ты – её снежинка, – заметил Мельников, перестраиваясь, чтобы через триста метров уже свернуть на клеверную развязку, – кто ими руководит?

Рита надавила кнопочку диктофона.

– Нохит, – сказал Димка, – сам я его никогда не видел и ничего не знаю о нём. Но они два раза при мне его обсуждали так, что было понятно – они равняются на него, и он у них главный.

– Нохит? – переспросил Мельников, – что за имечко? Неужели это шаман?

– Вполне вероятно. Думаю, он – советник.

– Советник? Чей?

Димка усмехнулся и промолчал. Было очевидно, что он колеблется.

– Говори немедленно, почему у тебя возникло такое чувство? – опять взялась за него Дроздова, – что они при тебе о нём говорили? Вспомни!

– Кто-то из них – кажется, Иванко, сказал, что если Нохит войны не захочет, её не будет. Другие с ним согласились.

Рита взглянула на Мельникова. Она почему-то уверена была в том, что следующий вопрос задаст он. Но оперативник, проделав сложный зигзаг по лепестку клевера, выходил на Киевское шоссе.

– Так значит, если Нохит войны не захочет, войны не будет? – переспросила Рита, – а о какой войне велась речь?