Григорий Шепелев - Улус Джучи

– Поэт грустит потому, что он не согласен с Богом, – пожала плечами Рита, – а если райская птица с Богом не соглашается, то не прав ли Высоцкий, который погнал коней своих прочь из Рая?

– Не знаю, – признался Мельников. Он закуривал.

– Ты не пьёшь, – заметила Рита.

– Да, я вино не очень люблю.

– Заказал бы водки!

– Я – за рулём.

Джигит выбился из сил, и две вертихвостки за руки утащили его с танцпола. Сразу же заиграла другая музыка, романтическая и чисто инструментальная. Когда Рита опорожняла второй бокал, милашка-официантка принесла стейки. Мельников на сей раз не стал с ней любезничать, лишь кивнул. Казалось, и он задумался, почему печалится Алконост. Но это только казалось. Медленно развернув салфетку с приборами, он спросил:

– Так значит, Эльвира тебе сказала по телефону, что ей удалось найти в интернете некую грандиозную информацию? Ключ к разгадке всей этой тайны?

– Даже и близко не было таких громких и звонких слов, – ответила Рита, ровненько разрезая мясо ножом. Была у неё такая манера – сперва всё полностью искромсать, потом начать есть. Она где-то слышала, что американцы всегда так делают. Мельников, европеец по духу и воспитанию, пользовался ножом в процессе еды. Другая официантка, проходя мимо, сменила пепельницу.

– Нет – нет, таких громких слов она не произнесла, – повторила Рита, отложив нож, – но суть её фразы была именно такая.

– Угу, угу, – отозвался Мельников, прочитав какое-то сообщение. После этого он опять поглядел на Риту.

– Она звонила тебе в котором часу?

– Примерно в одиннадцать или ближе к двенадцати. А потом уже вечером, перед самым своим приездом.

– Я тебя понял. Кстати, мне только что сообщили, что её очень удачно прооперировали. Операция завершилась два с половиной часа назад.

– Видимо, не близкие вы друзья, если тебе сразу об этом не сообщили, – предположила Рита.

– Мы близкие с ней друзья. Когда она сможет взять телефон, я буду вторым, кому она позвонит.

– А кто будет первым?

– Ты.

У Риты, к несчастью, было обыкновение быстро есть. Она крепко подавилась и долго кашляла. Мельников даже встал, чтобы постучать её по спине. Вернувшись на место, он закурил сигарету и продолжал:

– Только не будь дурой. Она усердно будет давить на то, что чуть не рассталась с жизнью ради тебя. Попутно она наплетёт такого, что у тебя мозги закипят. Ты ведь понимаешь, зачем ей всё это нужно?

– Её фамилия говорит сама за себя, – повторила Рита свою вчерашнюю мысль, взяв вилочку и кусок мяса, – а твоя, Мельников?

– Ты боишься, что я сотру тебя в порошок?

– Очень остроумно! Но ничего такого я не боюсь. Я боюсь другого. У меня дома стоят две бутылки пива, которое называется «Старый мельник». Пообещай, что ты их не выпьешь.

Мельников улыбнулся.

– Здесь что-то кроется. Я, конечно, эту мочу ослиную пить не стану, но всё это неспроста. К чему ты ведёшь?

– Я веду? – возмутилась Рита, – может быть, ты мне ещё скажешь, что я тебя притащила в этот кабак и это шампанское заказала? Ну тебя к чёрту, Мельников! Я обижусь.

– Не обижайся, Риточка. Нам с тобой нельзя ссориться.

– Почему?

Но мельников не ответил, так как ему кто-то позвонил. Он говорил долго, точнее слушал, а отвечал и спрашивал односложно. Рита, тем временем, ела стейки, пила вино и вслух размышляла о странностях наименований.

– Ну, «Алконост» – ещё ничего, – подвела она горестный итог своим размышлениям, – это ладно. А «Тамерлан» – это просто ужас! Что за название – «Тамерлан»?

– Что ты говоришь? – спросил Мельников, положив телефон на стол. Он был в своих мыслях. Но Рита, не поняв этого, призвала его разделить своё возмущение, уже бившее через край.

– Что я говорю? – вскричала она, – у некоторых людей просто нет мозгов, об этом я говорю! Вот есть ресторанчик, который знаешь как называется? «Тамерлан»! Да, да, «Тамерлан»! Бог с ним, с Алконостом, пусть он печалится, никому от этого беды нет. Но я не могу понять, как можно назвать ресторан именем убийцы!

– В смысле – убийцы?

– Ты что, дурак? – удивилась Рита, выпив ещё шампанского. Мельников продолжал думать о своём.

– Он – массовый террорист! – заорала Рита.

– Кто? Тамерлан?

Рита прямо вспыхнула, потому что вопрос её оскорбил. С безупречной грацией Арамиса выхватив шпагу, то есть свой сотовый телефон, она покопалась в базе и запустила автоматический набор номера. Это было проделано с таким страшным лицом, будто запускалась ядерная ракета. Мельников наблюдал, доедая мясо. Была ещё включена и громкая связь. Сквозь музыку Эннио Морриконе стали звучать длинные гудки. После восемнадцатого Малявка, как говорится, прорезалась.