Сергей Skolorussov - Метаморфоза мифа

Перед домом Князева стояла наружка. Не та, что преследовала его по городу, но тоже чёрного цвета. Любят ребята чёрный цвет. Без сомнений, что даже в столь позднее время мастера камуфляжа сидят в машине в солнцезащитных очках.

Анастасия встретила мужа с грустным выражением лица, но без особых претензий. Только спросила:

– Где это ты так назюзюкался?

– Для дела надо было.

– Для дела? Это что-то новенькое. Главное, чтобы твои дела не стали обыденной традицией.

– Настя, знаешь, боюсь, что нас в ближайшие дни ждёт серьёзное испытание. Это не бредни пьяного. Я не хочу тебя зря пугать, но ты должна быть готова ко всему.

Она вздохнула в ответ:

– Я ко всему уже давно готова. Иди кушать и спать.

«Учёные из Британии доподлинно установили, что яблок раздора было два. Но одно из них было крупнее и красивее…» – подъезжая к работе, Олег выключил радио. Чего только не услышишь в новостях! Чего-чего? Не услышишь доброго, умного, вечного. Дни по-прежнему стояли погожие, а вот на работе начали сгущаться тучи. В среду Князев дописал докладную. В ней он изложил свою версию событий, связанных с убийством Курсакова и Ксенофонтова. В заключении капитан предложил создать специальную группу для расследования этих дел и для выявления связи с ними таможни и Кипелова. В числе неотложных оперативных мероприятий он просил установить прослушку и наблюдение за Кипишем и его подручными. К докладной Олег приложил результаты экспертизы по поводу смерти Курсакова и Ксенофонтова. Один экземпляр документа Князев отправил в столицу, в Центральный аппарат СКР, а второй, как и положено, передал своему непосредственному начальнику. Но в руки полковника он отдавать её не стал, а просто зарегистрировал в приёмной. Также капитан направил запрос в архив на уголовника по кличке Тип-Топ, фамилия которого была Типатов, с просьбой прислать копии всех материалов на него. Также он попросил архивариусов сделать выборку всех дел, в которых проходили химики-самородки и отравляющие вещества, близкие к рицину. После этого Олег самостоятельно проехал на место перестрелки из травматов и обошёл все окрестности в поисках записывающих камер наружного наблюдения. Там, где записи прошлой среды сохранились, нигде не было человека, похожего на Адливанкина. На стоянке, где состоялась перестрелка, капитан развесил объявления с просьбой к водителям просмотреть свои регистраторы. Он надеялся, что злополучное событие было засвидетельствовано на одном из них. После этого, не возвращаясь на работу, уехал домой.

Явившись в четверг на службу, Князев сразу почувствовал, что этот день станет для него необыденным. Вроде, всё, как всегда. Но за взглядами людей уже скрывался звериный инстинкт, готовый изгнать из стаи чужака. К тому же, впервые за всё время службы капитан не застал всех своих подчинённых на месте. Шурочка, понятно, в больнице. Но Адливанкин и другие следователи всегда с его приходом тут же появлялись на пороге кабинета «насяльнике». Заинтригованный такими непривычными обстоятельствами, Олег заглянул в кабинет Шуры. За его столом сидел молодой парень и напряжённо чесал голову, закатывая при этом глаза.

– А хозяин где? И кто ты, любезный?

Увидев мундир капитана, парень вскочил и неуверенным голосом доложил:

– Я новенький. С сегодняшнего дня работаю. Александра Эммануиловича вызвал полковник Бояринов.

В это время в кабинет ввалился хозяин. Увидев Князева, Шура сразу поменялся в лице. Привычная безмятежная улыбка слетела с его губ:

– Олег Владимирович, вот вы где. А вас там ищут.

Интересно, это он меня при стажёре на «вы» называет? Или здесь что-то другое?

– Кто ищет?

Шура хаотично завертел руками, не зная, как объяснить:

– В общем, в кабинете полковника вас ждут.

В кабинете Бояринова капитана ждала «большая четвёрка»: сам хозяин, полковник Гуменюк из отдела по расследованию преступлений, совершённых должностными лицами, майор из этого же отдела и один из столичных гостей.

– Садитесь, —на правах старшего по должности предложил Князеву Гуменюк. – Что ж вы, так сказать, неправильно поступаете, Олег Владимирович, – начал он разговор с дежурных наставлений. – Государство доверило вам такую, так сказать, должность, которая является символом, так называемой, справедливости, а вы, так сказать, занимаетесь произволом.

Капитану было даже интересно узнать, куда заведут эти разглагольствования.