Линкольн Чайлд - Злая река

Потом он положил аппарат на стойку бара.

Там наверняка был океан информации. Но как до нее добраться? И тут Смитбек нашел воистину мудрый ход: он сделал несколько урологических замечаний, в том числе сказал, что от пива у него словно кран открывается, поэтому он пьет только скотч, и его слова вскоре произвели желаемый эффект — Рамо отправился отливать в туалет.

Как только тот исчез из вида, Смитбек прикоснулся пальцем к экрану, чтобы не дать телефону уйти в спящий режим, и подтащил аппарат к себе. У него было шестьдесят секунд, чтобы вытащить из него информацию. Электронное письмо потребовало бы слишком много времени. По той же причине он отказался от голосовой почты и эсэмэсок. Но фотографии — делал ли Рамо фотографии на работе? Смитбек залез в галерею и увидел, что их десятки. Он быстро просмотрел целую кучу реалистичных жутких фотографий ног в разных стадиях работы патологоанатома — от первоначального состояния до освежеванных, скелетизированных. Рамо оказался очень хорошим фотографом, каждый снимок отличался четкостью и точным выбором ракурса.

Фотографии вызывали отвращение, хотя ни на одной из них не было ничего примечательного. А потом, когда оставались секунды, Смитбек наткнулся на золотую жилу. Три удивительные фотографии в ряд, изображения одного предмета.

Своим собственным телефоном он быстро переснял одну за другой три эти фотографии. И теперь, мысленно оценивая свои успехи, он испытал такое удовлетворение, что в темноте своего «номера» снова разбудил телефон и пролистал фотографии, сделанные с экрана телефона Рамо. Эти три фотографии представляли собой крупный план верхней части обрубка снаружи от лодыжки до места отделения. Кожа вокруг этого места была сморщенная, неровная, а кость, выступавшая из выцветшей в морской воде плоти, выглядела отвратительно. Но там на коже была ясно видна татуировка, почти полностью попавшая в кадр. Крест, окруженный молниями, и какие-то буквы. Буквы немного расплывались, но с этим он мог кое-что сделать.

Смитбек не собирался вот так сгоряча выкладывать все это Краски. Ему нужно было еще потянуть за эту ниточку. Он загрузит фотографии в свой ноутбук, сделает их порезче, чтобы прочесть буквы. Потом поспрашивает под секретом — может, кто-то знает про такие татуировки или даже где их делают. И если он прав, то это может привести к громадному прорыву в его карьере. Нужно прямо сказать: Краски близок к уходу на пенсию, и тогда… «Роджер Смитбек, главный редактор» — как это ласкает слух!

Поднявшись с кресла, он выключил телефон и подошел к единственному столу в комнате, где его ждали ноутбук и история, которую он обещал Краски.

Памела Гладстон направила исследовательское судно «Левкотея» из реки Калузахатчи ко входу в гавань Легаси-харбор и дальше к пристани. Причаливание было делом нелегким, к тому же его затруднял ветер с моря, задувавший со скоростью около двадцати узлов. Когда она приблизилась к пирсу, по правому борту от нее выросли башни Хай-Пойнт-плейс, отбрасывавшие на воду длинные предвечерние тени. Приближаясь с минимальной скоростью, Гладстон вырулила к пристани и мягко уткнула катер в отбойный брус, чтобы его не унесло, пока она сбавляет обороты и выполняет правый разворот.

— Займись кормовым швартовом, — сказала она своему постдоку [9] Постдок — молодой ученый после присуждения ему докторской степени. и по необходимости старшему помощнику Уоллесу Лэму, стоявшему в готовности у планширя.

Уоллес точно — на сей раз — кинул швартов, и пирсовый рабочий аккуратно набросил его на судовую утку.

— Держи швартов, я даю вперед, — сказала Гладстон, ведя судно так, чтобы прижаться к кромке пирса всем правым бортом сорокашестифутового судна — от носа до кормы.

Она перевела двигатель в нейтраль. Когда остальные швартовы были закреплены, Гладстон облегченно вздохнула: швартовка прошла удачно, она не выставила себя идиоткой, как это случилось в прошлый раз, когда она ударилась кормой о сваю. Полная жопорукость, и, естественно, все это видели, и ей пришлось писать рапорт о происшествии, хотя ни пристань, ни судно ничуть не пострадали, если не считать непривлекательной полосы черной резины на белом покрытии борта.

Плавание прошло неплохо. Они успешно извлекли оба акустических доплеровских измерителя течения. Потерять один из этих приборов стоимостью в двадцать тысяч долларов было бы катастрофой. Теперь Гладстон хотелось поскорее загрузить эти данные и посмотреть, отвечают ли они математической модели.