— Флетч, письмо от твоего отца! Ты всегда говорил, что он умер.
— Он всегда считался умершим.
Вместе они смотрели на расплывшиеся чернила на мокром листке.
— Впрочем, какая разница. В шесть вечера ты улетаешь в Денвер.
Флетч заглянул в конверт.
— Тут билеты на лондонский рейс, вылет в половине восьмого.
На площадке осталось лишь несколько машин.
— Олстон, где остановилась моя мать?
— В «Хэнли мотор корт». В Колдуэлле, прямо у шоссе.
— Ты думаешь, она поехала туда?
— Естественно. Мы же вымокли до нитки.
Флетч взял у Олстона мокрое письмо и засунул в конверт.
Струи воды бежали по лицам друзей.
Флетч побежал к машине. Поскользнулся на мокрой траве. Упал, приземлившись на конверт.
— Твой отец умер при родах.
— Чьих?
— Твоих.
Они стояли у двери в номере Жозефины Флетчер в «Хэнли мотор корт». Она переоделась в слаксы, блузку и пуловер. С Флетча капала вода.
В руке он сжимал грязный конверт.
— Ты всегда так говорила.
— Тебе надо принять горячий душ.
— И это тоже.
— Тебе я всегда рекомендовала холодный душ, — Жози открыла дверь в ванную, зажгла свет. — Ты весь в грязи, мокрый, взъерошенный и, сынок, ты выглядишь более уставшим, чем Хилари на вершине Эвереста. Что ты с собой делаешь?
— Работаю. Женился. Ничего особенного.
— Ни то ни другое тебе не на пользу. Впрочем, для этой свадьбы ты оделся, как надо. Знай я, что меня ждет, я бы пришла в купальнике.
— Твое шелковое платье промокло насквозь.
Жози подошла к нему. Протянула руку к конверту.
— Ты думаешь, что получил письмо от своего отца? В день свадьбы?
— Да, я так думаю, — он положил грязный конверт на комод.
— Как интересно. Волнующе. Для нас обоих. Но прежде позволь спросить: твоя свадьба закончилась?
— Свадьба — да, а семейная жизнь — нет.
— Значит, вся эта толкотня на обрыве под дождем и называлась свадьбой?
— Мы не предусмотрели запасного варианта. На случай плохой погоды.
— Лишь час тому назад ты женился на очаровательной девушке по имени Барбара. Ты получил, или думаешь, что получил, письмо с того света. Однако, какой бы волнующей ни казалась тебе весточка от отца, не считаешь ли ты, что в этот особенный миг твоей жизни ты должен находиться рядом с женой?
— Она поймет.
— Напрасно ты так уверен, сынок, — Жози погрустнела. Повернулась к окну, по которому стекали струйки дождя. — Любовь и понимание никоим образом не соотносятся друг с другом. Я любила твоего отца. Я его не понимала. Почему? Потому что в нем было слишком много мужского, а во мне — женского? Возможно, сейчас так много разводов именно потому, что современный тезис: «Мужчины и женщины могут понять друг друга» в корне неверен? Как женщина, однако, я могу заверить тебя, что в некоторых случаях присутствие мужчины рядом с женщиной для нее крайне важно, — она вновь повернулась к Флетчу. — К примеру, в день свадьбы. И при других значительных событиях.
Флетч указал на конверт.
— Насколько я понимаю, это письмо от отца. Ты же всегда отделывалась от меня одной глупой фразой: «Твой отец умер при родах». И не говорила ничего больше, какие бы вопросы я тебе ни задавал. Раньше меня этот ответ удовлетворял. Сейчас — нет.
— Тебе любопытно?
Флетч глубоко вздохнул.
— В определенной степени.
— Так вот что я тебе скажу. Получив это письмо, вроде бы от него, ты поступаешь точно так же, как поступил он в аналогичной ситуации.
— В каком смысле?
— Оставил свою невесту одну в день свадьбы.
— По отношению к тебе он вел себя точно так же?
— Как только мы расписались, он удалился в противоположный конец аэродромного ангара, чтобы снять, починить и поставить на место двигатель самолета, на котором мы собирались улететь в свадебное путешествие.
— Вы поженились в аэродромном ангаре?
— Теперь ты знаешь, как на крутом обрыве над океаном ветер и дождь уносят те нежные слова, которые так жаждет слышать женщина. И подумай, что можно услышать в алюминиевом ангаре аэродрома, с тридцатисекундными интервалами между взлетами и посадками.
Флетч улыбнулся.
— Ты уверена, что вышла замуж?
— А ты уверен, что женился?
— Он хотел убедиться в безотказности мотора перед тем, как пригласить невесту на борт самолета.
— Тогда я тоже вроде бы так думала, потому что любила и старалась понять.
— А теперь ты думаешь иначе?
— К самолету он ушел с одной целью — избежать поздравлений, похлопываний по плечу, шуток, вопросов о нашем будущем, на которые ему пришлось бы отвечать со всей серьезностью, — она прищурилась. — А что делаешь ты?
Читать дальше