Грегори МакДональд - Флетч & Co

— Френк Джефф сказал сегодня, что жениться надо только в одном случае — если хочешь заводить детей.

— Он прав. Почти.

— Мы собираемся заводить детей?

— Конечно. — Барбара опустила глаза, разглядывая деревянные доски пола. — Но сначала мы должны поднакопить денег. Зарабатываем мы немного. Твою профессию не назовешь высокооплачиваемой. А у меня вообще нет профессии. Дети стоят дорого.

— От кого-то я это уже слышал.

— Чем ты сегодня занимался, собирал аргументы против женитьбы?

— Сегодня я повсеместно распространял известие о нашем субботнем бракосочетании, и все спрашивали меня: «Зачем?» — Барбара вскинула глаза на Флетча. — То есть в большинстве своем люди удивлялись нашему намерению.

— Должно быть, это не очень хорошие люди.

— Тут я с тобой согласен.

— И все потому, что у многих других семейных пар не складываются отношения.

— Есть у нас критерии, определяющие, из чего должны складываться семейные отношения?

— Я думаю, наше бракосочетание имеет смысл.

— Я тоже.

— Мы можем поддерживать друг друга.

— Точно. Сегодня я пытался помочь тебе выбраться из сесильиных галифе.

— Строить семью, создавать свой образ жизни.

— Особенно с этими паршивыми заданиями, которые я получаю от редакции.

— Оберегать друг друга, понимать с полуслова. Вместе стариться. Иметь на все одну точку зрения. Делиться общими воспоминаниями.

— Все правильно. А ты знаешь хоть одну такую пару?

— Это не означает, что у нас так не получится.

— Совершенно верно.

— Я считаю, мы должны пожениться.

— Я тоже.

Зазвонил телефон.

— Кто это? — спросила Барбара.

— Я просил Олстона позвонить. Возможно, он кое-что выяснил насчет Дональда Хайбека.

— Хайбек, — Барбара поднялась и понесла свою тарелку к раковине. — Ты сумасшедший.

— Да, — встал и Флетч, подошел к телефону, снял трубку. — Есть немного.

— Неприятно это признавать, старина, но ты, возможно, прав.

— Разумеется, прав. — Флетч уселся в кресло у телефона. — Насчет чего?

— Я старался изо всех сил, чтобы, не попавшись с поличным, раздобыть интересующую тебя информацию. Свои усилия я сконцентрировал на последнем из законченных процессов Хайбека, текущем судебном процессе, в котором он занят, и тут ты, похоже, попал в десятку на установлении личности клиента Хайбека, который только что вышел из тюрьмы, возможно, горя желанием прострелить череп Хайбека.

— Такой клиент только один?

— Сначала последний закончившийся и текущий процессы. Ты, несомненно, познакомился с ними по газетным репортажам.

— Да, проштудировал их сегодня.

— То есть тебе известно, что сейчас Хайбек защищает председателя комитета жилищного строительства законодательного собрания штата, обвиненного в незаконной деятельности. Точнее, в получении взятки.

— Да.

— Конкретное обвинение состоит в том, что он взял пятьдесят три тысячи пятьсот долларов от архитектурной фирмы, получившей контракт на проектирование нового корпуса тюрьмы в Уилтоне.

— Надеюсь, что этот сенатор законодательного собрания поручил им спроектировать для него личную камеру с окнами на юг.

— Сомневаюсь, что он знаком с этим проектом. Все эти маневры выше моего понимания. Я имею в виду политические маневры. Да еще Хайбек порядком замутил воду. Забросал суд различными запросами и петициями. Никак не могу понять, почему судьи мирятся с этим безобразием.

— Хайбек просто старается, чтобы общественность забыла про этот процесс за лавиной более свежих новостей, не правда ли? Пройдет какое-то время, и на сенатора перестанут злиться. Нам же надоедает читать об одном и том же. Всех, в том числе и судей, охватит безразличие. Так?

— Так. И журналистам надо бы хоть раз написать об этой закулисной игре. Отреагировать на затяжку процесса. Потребовать, чтобы суд принял незамедлительное решение.

— Слушаюсь, сэр.

— Наверное, тебе небезынтересны записки Хайбека, касающиеся этого процесса?

— Еще бы.

— Первая гласит: «Обеспечить слушание дела судьей Кэрроллом Свэнком».

— Понятно. Суть в том, что в далеком, туманном прошлом судья Свэнк что-то задолжал сенатору Шоебауму.

— Логично. Причем о должке этом практически никто не знает. Журналисты не смогли так глубоко копнуть.

— Или в сейфе сенатора Шоебаума хранятся материалы, компрометирующие вышеупомянутого судью Свэнка.

— Судьи, конечно, хотели бы казаться поборниками справедливости, но жить они должны, как прагматики.