Грегори МакДональд - Флетч & Co

— Отлично. Удачи вам.

— К нашему возвращению вам полегчает.

— Абсолютно.

Карр поднялся с койки.

— Ты хочешь, чтобы я осталась? — спросила Барбара.

Флетч хотел, чтобы она ни о чем не спрашивала.

— Нет.

— Я могу остаться.

— Не надо. Этот день останется у тебя в памяти.

— С тобой все будет в порядке?

— Иди и найди потерянный римский город. Ты же не хочешь пропустить этот торжественный момент.

— Я уверена, что он там.

— Надеюсь, так оно и будет.

— Если ты хочешь, чтобы я осталась…

— Нет. Иди с ними. Иди.

— Хорошо, — и Барбара бочком вышла из палатки.

— Вам что-нибудь сейчас нужно? — спросила Шейла.

— Нет. Я в полном порядке.

Вышла и Шейла.

Флетч услышал, как заурчал двигатель джипа. Шум двигателя перекрыли людские голоса. Потом они стихли. Водитель прибавил газу. Раздался крик, взвизгнули тормоза. Водитель вновь завел заглохший двигатель.

Вошедший в палатку Раффлз обтер тело Флетча влажными прохладными тряпками. Он даже повернул Флетча на бок, чтобы протереть спину.

— Рафаэль…

— Да?

— Тебя не затруднит принести все одеяла, которые найдешь в лагере, и навалить их на меня?

— Хорошо. Сейчас принесу.

Тем же утром Раффлз и Уинстон молча вошли в палатку. Подняли койку с Флетчем и вынесли наружу. День выдался на удивление мрачный, небо затянули черные тучи. Они поставили койку под деревом.

Уинстон принес складной стул.

— Будет дождь? — спросил Флетч.

— Вряд ли, — покачал головой Уинстон. — Тучи собирались много раз, а дождь так и не пошел.

Флетч просыпался и засыпал вновь. Случалось, что Шейла сидела рядом, когда он открывал глаза. Иногда он видел лишь пустой стул. Шейла поила его бульоном и холодным настоем трав, давала таблетки, а Раффлз или Уинстон поддерживали ему голову.

— Они еще не вернулись? — спрашивал Флетч.

— Нет, — отвечала Шейла.

— Тебе следовало пойти с ними.

— Мне хорошо и здесь.

— Который час?

— Это неважно.

Каждый раз, когда Флетч открывал глаза, становилось все темнее.

День тянулся как резина.

Вновь Флетч пришел в себя в палатке. Он не помнил, как его перенесли туда.

Карр стоял над ним, широко улыбаясь.

Флетч не слышал, как подъехал джип.

— Как вы себя чувствуете? — спросил Флетч.

— Превосходно! — Карр протянул руку. Поднять свою сил у Флетча не было. Карр хотел что-то ему показать.

— Что это?

— Кусок глиняной вазы. На нем изображен римский солдат, марширующий с копьем и щитом.

— Потрясающе!

Карр протянул другую руку. В свете керосиновой лампы что-то блеснуло.

— А это на случай, что у вас остались какие-то сомнения. Посмотрите! Монета!

— Нет!

— Да! — рассмеялся Карр. — С изображением цезаря Августа. Так мы, во всяком случае, думаем. Симпатичный парнишка, не так ли?

— Они все были симпатичными, в детстве.

— Определенно один из цезарей.

— Мой бог!

— И я думаю, что мы нашли крепостную стену. Можно сказать, уверен в этом.

— Так это же прекрасно!

— Согласен. Шейла сейчас отплясывает танец победы масаев, а с костылем это, как вы понимаете, нелегко.

— Что это? — спросил Флетч. В брезент палатки кто-то словно бросал пригоршни грязи.

— Дождь.

— Долго он будет лить?

— Надеюсь, что нет.

— Карр. Поздравляю. Хорошие новости. Как жаль, что меня не было с вами.

Из-за спины Карра появилась Барбара, спросила Флетча, как он себя чувствует.

— Отлично.

— Я вернусь попозже, — Карр попятился к выходу. — Посмотрим, какая у вас температура.

Флетч наблюдал, как в палатку начинает набираться вода. Сначала из-под брезентовых стен появились тоненькие струйки, потом они превратились в ручейки и скоро в палатке образовались многочисленные лужи.

Второй раз Карр вошел в палатку, промокший насквозь.

Долго смотрел на термометр.

— Вы тяжело больны, Ирвин.

— Я болен Ирвином.

— Вам уже пора пойти на поправку.

— Согласен с вами.

— Вы сможете выдержать такую высокую температуру лишь в течение определенного времени.

— И сколь долго?

Карр наблюдал за стенкой палатки, прогибающейся под проливным дождем.

— В такую погоду я не могу отвезти вас в больницу в Найроби. В воздух мне не подняться, — он повернулся к Флетчу. — Скорей бы миновал кризис.

— Мои ноги, Карр.

— Что с ними?

— Болят ужасно.

— В каком смысле?

— Словно я сломал их в нескольких местах.

Карр ущипнул каждую ногу.

— Чувствуете?

— Да.

— Это всего лишь лихорадка.