Росс Томас - Супершпион, числящийся в мертвых. Самые искусные воры

Деметер откинулся на спинку кресла, заложил руки за голову. Умиротворенный, отдохнувший, никуда не торопящийся. Наверное, он горько бы сожалел, если в использовал свой выходной по-иному, не заглянув ко мне.

– Веселенькое будет зрелище.

– О чем вы?

– Я с удовольствием посмотрю, как Коули будет обрабатывать вас.

– Меня?

– На суде. Вы будете главным свидетелем обвинения.

– Я как-то не подумал об этом.

– Он разорвет вас на куски. Маленькие такие кусочки.

– Как я слышал, он действительно большой специалист в этом деле.

– Он вывернет вас наизнанку. Но и у вас достаточно ума. Вы не скажете ему ничего, кроме правды. Как и говорите мне. О, некоторые мелкие подробности вы, наверное, опустите. К примеру, двух ниггеров и электрические щипцы для завивки волос.

– Все это выдумки.

– Естественно. Поэтому вы их и опустите. Наверное, не упомянете и о местонахождении щита.

– О чем?

– О том, что знаете, где щит.

– Я этого не знаю.

– А вот Фрэнсис Уинго утверждает, что вы сказали ей и Спенсеру, будто вам известно, где находится щит, но поделиться этой тайной вы можете только со Спенсером. Было такое?

– Спросите его. Я не знаю, где щит.

Деметер расцепил руки и помахал правой.

– Не волнуйтесь. Пока дело дойдет до суда, о щите давно забудут. Речь идет об убийстве, и этот бронзовый щит всем до лампочки. Всем, кроме меня, но я не могу ничего доказать. Есть догадки, но они так и остаются догадками. И, пожалуй, я не стал бы ничего доказывать, даже имея улики. Знаете почему?

– Почему?

– Потому что вы на этом ничего не заработали. Так?

– Да.

Он покивал, довольная улыбка заиграла на его губах.

– А те, кого, как вы заявляете, не было с вами, кое-что да получат.

– Я не понимаю, о чем идет речь.

Он продолжал улыбаться.

– Так я и думал. Разве может вести себя иначе нью-йоркский посредник. Держу пари, щит был у вас в руках, вы могли бы разбогатеть, но не заработали ни цента, не правда ли? Ни единого цента.

– Ни единого, – подтвердил я.

Он покивал, лицо его светилось тихой радостью.

– Как я и говорил, – продолжил Деметер, – мне представляется, что я составил более-менее полную картину. С помощью этих ниггеров с щипцами для завивки и какого-то денежного мешка, которого интересует судьба щита, вы наняли Коули для защиты этой парочки, убедили всех, что муж миссис Уинго тратил много денег на героин, и таким образом связали все свободные концы. Не намертво, но связали.

– Я рад, что и вы пришли к такому выводу.

– Держу пари. Разумеется, черные дыры еще остались, но они не так уж велики, и их можно обогнуть. Вы хотите знать, до чего я додумался?

– Кет, – ответил я. – Пожалуй, что нет. А если честно, совсем не хочу.

Он опять покивал, взял чашку, допил кофе, поставил ее на блюдце, встал. Двигался он легко, как человек, хорошо выспавшийся ночью. Скорее всего, даже без сновидений.

– Еще несколько вопросов, Сент-Ив. Неофициально. Все останется между нами. Я ничего не могу доказать, да и не хочу ничего доказывать. Кому охота переть на миллиард долларов?

– Каких вопросов? – полюбопытствовал я.

– Последняя часть операции, за которую вы не получили ни цента, закончилась не так, как вы предполагали, не правда ли?

– Да.

Медленным шагом он направился к двери, с опущенной головой, погруженный в раздумья. Затем повернулся и посмотрел на меня.

– Но вы же могли заработать уйму денег. Они же валялись под ногами, и вам не составило бы труда нагнуться и подобрать их.

– Пожалуй, не составило бы.

Вновь он остановился у самой двери.

– Раз вы все сделали не за деньги, так за что же?

Я ответил не сразу, а Деметер, собственно, никуда и не торопился.

– Из-за сладких карамелек и голодных детей. А может, больных котят и потерявшихся щенков.

Деметер чуть кивнул, словно показывал, что вроде бы понял.

– Что ж, это тоже ответ. Как раз то, что можно было ожидать от вас.

– Другого у меня нет, – признался я.

И действительно, другого ответа я найти не смог, даже после ухода Деметера, когда я долго стоял у стола, положив руки на телефонную трубку, пытаясь решить, кому я должен позвонить в Роттердам. И следует ли мне вообще звонить туда?

1 фут – 30,5 см, 1 дюйм – 2,5 см.

Hard man – сильный человек, силач (англ.).

Подробнее в романе Росса Томаса «Выборы».

Правоохранительные органы США имеют четко ограниченные зоны действия: ФБР – внутри страны, ЦРУ – за ее пределами.