Раймонд Чэндлер - Рассказы [Компиляция]

Я миновал переднюю и на ощупь добрался до нескладной спальни, больше похожей на женскую, чем на мужскую. Постель была застелена длинным покрывалом с каймой. Я приподнял его и посветил фонариком под кроватью.

Стайнера там не было. Кто-то забрал труп? Не мог же он уйти сам!

Представители закона сделать этого не могли — в таком случае кто-то из них остался бы тут. Прошло только полтора часа с тех пор, как мы с Кармен уехали отсюда.

Я возвратился в гостиную, пододвинул ногой лампу-блиц к тотемному столбику, потом выключил свет, вышел из дома, сел в очень мокрую машину и запустил двигатель.

Если кто-то хотел сохранить убийство Стайнера пока что в тайне, то для меня все складывалось удачно. Это давало мне возможность выяснить, правильно ли я поступил, когда отвез Кармен Дравек домой, вместо того чтобы искать снимок ее голого тела.

В начале одиннадцатого я возвратился в «Берглунд», поставил машину в гараж и поднялся по лестнице в свою квартиру. Приняв душ, я надел пижаму и приготовил себе стакан горячего грога. Несколько раз я поглядывал на телефон, собираясь позвонить и узнать, возвратился ли Дравек, однако решил, что лучше оставить его в покое до завтра.

Я набил трубку, поставил перед собой стакан с грогом и стал листать синий блокнот Стайнера. Если бы посчастливилось расшифровать условные сокращения и различные знаки в блокноте, я получил бы список имен и адресов.

Их насчитывалось более четырехсот. Если все это в самом деле клиенты Стайнера, то он обладал золотой жилой, не говоря уже о возможности шантажировать всех этих людей.

Любого из списка можно было заподозрить в убийстве. И я не завидовал полисменам, которым вскоре отдам блокнот.

Пытаясь разгадать шифр, я выпил слишком много виски. Примерно в полночь я лег в постель и заснул. Мне приснился человек в окровавленной китайской куртке, который гонялся за голой девушкой с длинными нефритовыми сережками, в то время как я старался снять эту сцену незаряженной фотокамерой.

Утром мне позвонил Фиалка Макги. Я еще не оделся, но уже успел просмотреть газету и про Стайнера ничего в ней не нашел. Фиалка Макги разговаривал бодро — как человек, хорошо выспавшийся и не обремененный слишком большими долгами.

— Как ты там, парень? — начал Фиалка.

Я сказал, что у меня все в порядке, если не считать некоторых личных проблем. Макги как-то рассеянно засмеялся, а потом небрежно промолвил:

— А этот Дравек, которого я присылал к тебе… Ты что-нибудь сделал для него?

— Слишком сильный дождь, — ответил я, если это можно назвать ответом.

— Гм… Похоже, с ним все время происходят приключения. Теперь его машину омывает прибой у рыбачьего причала в Лидо.

Я промолчал, только крепче сжал в руке телефонную трубку.

— Да, — бодро продолжал Макги. — Роскошный новый «кадиллак». Но песок и морская вода здорово его попортили… О, забыл еще одно! В нем нашли труп.

У меня перехватило дыхание.

— Дравека? — прошептал я.

— Нет, какой-то парень. Дравеку я еще не говорил. Машину охраняют. Может, поедешь вместе со мной? — Я согласился. — Поторопись. Я буду у себя в конторе. — И Макги положил трубку.

Я побрился, оделся, наскоро позавтракал и через полчаса подъехал к дому окружного управления. Когда я вошел в кабинет Макги, тот сидел у желтого столика, положив на него шляпу и одну ногу, и разглядывал желтую стену. Он поднялся, взял шляпу, и мы спустились к служебной стоянке, где сели в небольшую закрытую черную машину.

Ночью дождь утих, утро было лазурное и солнечное. В воздухе чувствовалась прохлада, и жизнь казалась бы легкой и свежей, если б не было так неспокойно на душе.

До Лидо было тридцать миль, и первые десять — по улицам города. Макги преодолел все это расстояние за три четверти часа. Наконец мы затормозили возле арки, за которой тянулся длинный черный причал, и вышли из машины.

Перед аркой стояли несколько машин и группа людей. Полисмен на мотоцикле к причалу никого не подпускал. Макги показал ему бронзовую звезду, и мы прошли на пристань, где резко пахло рыбой. Этот запах не исчез даже после двухдневного дождя.

— Вон она, на буксире, — сказал Макги.

Низкий черный буксир пришвартовался в конце причала. Что-то большое, зеленое и никелированное стояло на его палубе перед рулевой рубкой. Вокруг толпились мужчины.

По скользкому трапу мы спустились на буксир.

Макги поздоровался со старшим на буксире — мужчиной в форме цвета хаки и с полисменом в штатском. Трое матросов из команды отошли к рулевой рубке и стали к ней спиной, глядя на нас.