Раймонд Чэндлер - Детектив США. Выпуск 9

Трелор-билдинг стоял там же, где и сейчас стоит, на Олив-стрит, рядом с Шестой авеню, на западной стороне. Тротуар перед зданием состоял из черных и белых резиновых брусков. Теперь их снимали — идет война, правительству нужна резина, — и бледный мужчина с непокрытой головой, видно, смотритель здания, наблюдал за работой и выглядел так, словно это зрелище разрывало ему сердце.

Я прошел мимо него под арками фирменных магазинов и вступил в огромный, черный с золотом холл. Фирма «Гиллерлейн» располагалась на седьмом этаже с фасадной стороны, за двустворчатой дверью из зеркального стекла и металла. Приемная: китайские ковры, матово-серебристые стены, угловатая, но изысканная мебель, на пьедесталах сверкают остроугольные абстрактные скульптуры. В углу высокая треугольная витрина — выставка образцов. Казалось, на бесчисленных ярусах, ступеньках, островках и выступах из сияющего зеркального стекла выставлены самые причудливые флаконы и футляры, какие когда-либо были придуманы. Кремы, пудры, мыло, туалетная вода для любого сезона и на любой случай. Духи в высоких хрупких флаконах, выглядевших так, словно их можно сдуть одним выдохом. Духи в пастельных пузатых склянках, перевязанных, как девчушки в танцклассах, трогательными атласными бантами. Гвоздем выставки явно следовало считать нечто очень маленькое и скромное в приземистом янтарном флаконе. Оно одиноко располагалось в самом центре витрины, на уровне глаз, а на этикетке стояло: «Королевский гиллерлейн» — шампанское среди духов.

Это была определенно стоящая вещь. Одну каплю этой благодати в ложбинку вашего горла — и розовые жемчуга так и посыплются на вас летним дождем.

В дальнем углу сидела за небольшим коммутатором шикарная блондиночка, упрятанная за барьер, подальше от греха. Прямо против входных дверей расположилась за низким столом высокая, худощавая, темноволосая прелесть; наклонная табличка на столе возвещала чеканными буквами, что ее зовут мисс Адриана Фромсетт.

На ней был строгий костюм стального цвета, под жакетом — синяя блузка с голубым мужским галстуком. Острыми краями платочка в ее нагрудном кармане можно было смело резать хлеб. Браслет-цепочка был единственным ее украшением. Темные волосы, расчесанные на пробор, ниспадали свободными, но достаточно продуманными волнами. У нее была гладкая кожа цвета слоновой кости, строгие брови и большие темные глаза, которые явно способны были смягчаться в подходящее время и в подходящем месте.

Я положил на ее стол свою визитную карточку — простую, без револьвера в углу — и пожелал увидеться с мистером Дереком Кингсли. Взглянув на карточку, она спросила:

— Вы договаривались о встрече?

— Нет.

— Попасть к мистеру Кингсли без договоренности очень трудно.

На это мне нечего было возразить.

— По какому делу вы хотели обратиться, мистер Марлоу?

— По личному.

— Понятно. Мистер Марлоу, знает ли вас мистер Кингсли?

— Вряд ли. Возможно, он слышал мое имя. Можете сказать, что я от лейтенанта Мак-Джи.

— Но знает ли мистер Кингсли лейтенанта Мак-Джи?

Она положила мою визитку рядом со стопкой свежеотпечатанных фирменных бланков. Откинулась назад, положила руку на стол и легонько забарабанила по нему золотым карандашом.

Я ухмыльнулся в ответ. Блондиночка за коммутатором насторожила ушко-ракушку и улыбнулась. Она выглядела игривой и бойкой, но не совсем уверенной в себе, как новый котенок в доме, где к котятам равнодушны.

— Будем надеяться, что он его знает, — сказал я. — Но, может, лучше спросить об этом его самого?

Она быстро поставила свой росчерк под тремя письмами, чтобы подавить желание швырнуть в меня свой письменный прибор, и сказала, не глядя на меня:

— У мистера Кингсли совещание. Я передам вашу карточку, когда у меня будет возможность.

Я поблагодарил ее, отошел от стола и уселся в кресло из хромированной стали и кожи, куда более комфортабельное, чем сулил его вид. Время шло, и тишина опустилась на сцену. Никто не появлялся и не исчезал. Элегантная рука мисс Фромсетт витала над бумагами, временами раздавалось приглушенное попискивание котенка за коммутатором да слабое щелканье штеккеров, которыми она работала.

Я закурил сигарету и подтянул к своему креслу высокую пепельницу на ножке. Минуты проходили на цыпочках, приложив палец к губам. Я окинул взглядом помещение — его экипировка ничего мне не говорила. Может быть, фирма гребет миллионы, но вполне возможно, что шериф уже сидит в бухгалтерии, прислонив спинку стула к сейфу.