Бретт Холлидей - Майкл Шейн испытывает судьбу

Дентон отступил и скрестил руки, когда к судье приблизился Шейн.

— С одной из девиц, господин судья, — прошептал судье агент.

— Виновен или невиновен?

— Виновен.

— Тридцать дней условного осуждения, — объявил судья, засохший старичок, таким тоном, словно Шейн совершил развратные действия в отношении именно его.

Шейн подошел к секретарю, чтобы сообщить свое имя, и Дентон приблизился к ним, откровенно смеясь.

— Вот таким нехитрым способом мы вам помешаем проделывать всякие штучки. Судья назначает максимальные наказания тем, кто считает себя невиновным.

— Я никогда не видел столь хорошо сыгранного спектакля, — пробормотал Шейн.

— Мы отлично умеем проделывать такие вещи.

— А фотографии получились хорошо?

— Я их еще не видел, но Керин сказал, что они сенсационны, — ответил Дентон с издевкой. — Оба совершенно голые, как пара кроликов с взъерошенными от страха волосами. Вы хорошо сделали, что не заставили меня представлять против нее вещественные доказательства…

— А что Люси значит для вас? — мрачно спросил Шейн.

— Ваш отъезд. Вы убираетесь отсюда, бросите ваше паршивое следствие. Последний срок — два часа тридцать минут сегодняшнего дня. Если вы по-прежнему будете финтить, то вечером появятся фотографии в газетах… с маленькой про вас обоих легендой.

Шейн засунул в карман руки, сжатые в кулаки.

— Я тем не менее должен проводить следствие. И вы дадите мне Генри!

— Боже мой! Конечно, нет! Все это сплошная ошибка. Забудьте сию историю и все, что вы придумали в связи с ней, забудьте насовсем и убирайтесь, прочь отсюда. У вас нет ничего против Генри.

— А свидетельство Люси?

Дентон расхохотался.

— Девица из дома миссис Гуанор? Это произведет сенсацию! Не стройте из себя дурака, Шейн. Вы побиты. Позабудьте про Новый Орлеан и дайте мне покой.

Серые глаза Шейна зажглись стальным блеском.

— Вы меня знаете еще недостаточно хорошо, Дентон, но полагаю, мы сможем познакомиться с вами поближе. Я буду продолжать следствие.

— А вы видели утренние газеты?

— Нет.

— Совершенно напрасно. Пока вы тут развлекались с девицами, я прояснил дело.

Дентон удалился со смехом, а к Шейну устремилась Люси.

— Кто это такой? Откуда он знает мое имя?

— Квартальный полицейский, — ответил Шейн, беря ее за руку. — Я вам расскажу все, когда прочту газету.

Они вышли на улицу. На тротуаре мальчишка-газетчик продавал «Таймс пикан», и Шейн купил у него газету. Когда он развернул ее, крупный заголовок бросился ему в глаза:

Шейн прочитал Люси начало статьи.

— Признание Эвелин Джордан, сделанное ею перед смертью, положило конец розыскам полиции по делу Марго Месон, убитой вчера вечером в старом квартале…

Он сложил газету и подозвал такси.

— Отправляйтесь к себе и оставайтесь дома, — приказал он Люси. — Никому не открывайте и не верьте ничему, что услышите по телефону. Я приеду к вам, как только смогу.

— У вас такой вид, будто вы провели ночь в помойной яме, — заметил инспектор Квилан. — Что с вами произошло?

Шейн сконфуженно улыбнулся, провел рукой по своему осунувшемуся лицу и небритому подбородку и упал в кресло.

— Думаю, я старею. Было время, когда я мог переносить все как ни в чем не бывало: и потасовки, и табак, и виски с наркотиками. Но ухватистые длинные руки в Новом Орлеане, вероятно, слишком сильны для меня.

Он положил утреннюю газету на стол и спросил:

— А что вы думаете об этой истории?

— Ничего другого, кроме того, что я прочел здесь. Дентон делает себе страшную рекламу. На первый взгляд маленькая Джордан была охвачена страшной паникой или угрызениями совести и отравилась. Полиция была предупреждена об этом. И так как она находилась в квартале Дентона, то он успел приехать вовремя и вырвать у нее предсмертное признание. Это простая случайность… Но когда читаешь статью, создается впечатление, что Дентон безжалостно преследовал ее. Как будто он благодаря своим блестящим способностям разгадал загадку смерти Месон, в то время как криминальная бригада сидела на месте и резалась в покер. Я не смог повидать маленькую Джордан, — с горечью прибавил он, — и не имею никакой уверенности, что она в последние минуты жизни сделала такое заявление. Я не смог также увидеть Люси Гамильтон, чтобы она смогла подтвердить некоторые вещи, сказанные Эвелин Джордан.

— Она подтвердит это.