Дэй Кин - Моя плоть сладка (сборник)

Комната Коннорса находилась на втором этаже. Если бы не окно, которое выходило на площадку наружной лестницы и из которого не открывалась панорама Бродвея с высоты птичьего полета, она очень напоминала комнату в «Клермане». Он дал проводившему его служащему на чай и начал изучать телефонную книгу. Там оказался только один Хайс, и было указано два . номера: домашний и служебный. Коннорс позвонил по первому номеру, и ему ответил женский голос.

— Алло? Квартира Хайса? Это Элеана?

Женщина рассмеялась.

— Нет, это Селеста, ее мать. А кто говорит со мной?

Коннорс засомневался, стоит ли называть себя, но потом представился.

— Мое имя Эд Коннорс.

Мать Элеаны вежливо, но равнодушно протянула:

— А-а!

.... По всей вероятности, Элеана не говорила ей о нем.

— Я могу, сказать несколько слов Элеане?

— Я очень огорчена, мистер Коннорс, но Элеаны нет дома. Она вместе с Алланом отправилась прогуляться на машине. Может, ей передать что-нибудь?

Коннорс почувствовал, как сжалось его сердце. Он поклялся себе, что не увлечется снова Элеаной. Но он забыл об Аллане Латенбахе. Ему не хотелось причинять Элеане неприятности. Он был слишком горд, чтобы унизиться перед женщиной. Но раз уж его собирались отправить в Мексику, он не хотел молчать только для того, Чтобы спасти репутацию Элеаны-девственницы, тем более что она, по ее же словам, потеряла эту девственность еще в колледже.

— Нет, по правде говоря, у меня нет никакого поручения к ней.

— Тогда вы, может быть, хотите, чтобы она позвонила вам, когда вернется домой?»

— Да, пожалуйста. Это очень любезно с вашей стороны, миссис Хайс.

— А куда вам позвонить?

Коннорс ответил, что находится в отеле, и дал номер своего телефона. Миссис Хайс обещала передать все Элеане, как только та вернется домой, и повесила трубку.

Эд достал из чемодана бутылку и немного выпил. Потом он два часа ждал звонка Элеаны. Комната выходила на запад, и заходящее солнце светило в окно. Из него не на что было смотреть — лишь жаркий воздух колебался над лестничной площадкой, виднелись высокий деревянный забор да двор конюшни, превращенной в гараж.

Он снял пиджак, потом рубашку. Солнце опустилось совсем, низко, и стало темнеть. Механики из гаража убрали свои инструменты и закрыли двор. За окном потемнело, воздух стал еще жарче, около забора появились две кошки.

Это напоминало Коннорсу Гвадалахару. Он снова позвонил Хайсу. На этот раз ему ответил мужской голос. Нет, Элеана еще не вернулась. И ни ее, ни ее матери в настоящий момент нет. Да, есть записка для Элеаны, чтобы она позвонила мистеру Коннорсу в отель, комната двести пять..

Коннорс спросил, не Джон ли Хайс говорит с ним?

— Да,— ответил тот и положил трубку.

Коннорс подождал еще немного, потом надел белый костюм и пошел обедать в китайский ресторан. Обед был прекрасен, но это не улучшило его плохого настроения.

В некотором смысле он находился в очень странном положении. Куперман, его адвокат, имел прекрасную репутацию, но и он признался, что никогда еще не встречался с таким странным случаем. Он полагая; что сведений о .Коннорсе, которыми располагали полицейские и военные агенты, окажется недостаточно для его задержания, если Элеана подтвердит все, что. на самом деле произошло. Нужны показания Элеаны, заверенные шерифом, адвокатской конторой, судьей или еще кем-нибудь. Не исключено, что Элеану вызовут в суд для дачи' показаний. Если же Элеана откажется дать показания из боязни расстроить свою свадьбу с Лаутенбахом, Куперман не представляет, что тогда можно будет сделать. Коннорс же знал, как поступить в таком случав. Он опубликует всю историю, ничего не опуская и не заботясь о том, что это кому-либо не понравится.

Он уже почти дошел до отеля, когда обнаружил, что за ним следят. Человек останавливался, когда останавливался Эд, шел, когда Коннорс продолжал идти, и старался все время держаться на такой дистанции, чтобы нельзя было рассмотреть его лицо. Коннорс только заметил, что незнакомец высок и широк в плечах. Но никаких сомнений не оставалось: тип следил за ним.

Коннорс вошел в холл отеля, Элеана еще не звонила. В конторе сидел другой служащий, на этот раз молодой. Старик в холле читал газету. Он был очень доволен, когда Коннорс сел рядом с ним.

— Да,— ответил он на вопрос Коннорса.— Я очень хорошо знал Дональда Хайса. Я три сезона работал у Дона. Два сезона как открывающий парад, один сезон как следопыт.

— Вы можете мне его описать? — спросил Коннорс,