Эд Макбейн - Людоед, который объелся

Джон поставил стакан с недопитым мартини и закурил сигарету, разглядывая бар. «Трапеция» явно процветала. Двое официантов неслышно двигались между столиками, принимая заказы. Все шло гладко и без видимой спешки, однако Джон заметил, что заказы исполнялись мгновенно.

Многие посетители были в вечерних туалетах. «Трапеция», по-видимому, была переходной ступенью перед более серьезным выходом. Джону в свое время приходилось видеть новоиспеченных богачей. Здесь все было не так. В целом люди в «Трапеции» вели себя совершенно непринужденно. На женщинах были дорогие платья, драгоценности. Косметика и прически дам были несколько экстравагантнее того, что Джону доводилось когда-либо видеть. Этим людям не надо было заботиться о том впечатлении, какое они производят на глазеющую толпу. Даже популярная кинозвезда, сидевшая в углу за столиком, могла расслабиться – ведь в отеле «Бомонд» ей не угрожали ни охотники за автографами, ни экзальтированные молодые поклонники, очарованные блеском ее славы. Здесь вообще было очень мало молодежи.

Глаза сидевших за столиками людей на мгновение с недоумением останавливались на Джоне, а затем, не меняя выражения, скользили дальше. Уилзу было не по себе. Может, среди этих людей сидит и этот человек и спокойно наблюдает за ним? Но ни в одной из светских масок, окружавших его, он не заметил какой-либо крошечной трещинки, которая бы позволила уловить выражение скрывавшегося под ней лица. Должно быть, в этом баре сидят десятка два людей, которым ничего не стоит заплатить двадцать тысяч долларов за убийство неугодного им человека.

Он уже собирался уходить, когда на стул рядом с ним плюхнулась женщина. На ней были пальто и коричневая шляпка с мягкими полями, прикрывавшими глаза. И на шляпе, и на пальто блестели капельки растаявших снежинок.

– Эдди! – Ее голос прозвучал неожиданно громко. Она оглянулась, будто удивившись силе собственного голоса.

– Привет, мисс Стюарт, – отозвался Эдди.

– Я бы хотела, – сказала девушка, старательно выговаривая слова и понизив голос, – очень сухого двойного мартини с водкой!

Джон увидел, что она совершенно пьяна.

– Будет сделано, мисс Стюарт. – Эдди взглянул на Джона и чуть заметно подмигнул ему. Он начал быстро готовить напиток, манипулируя стаканом и бутылками с ловкостью мага. Не прошло и минуты, как напиток стоял перед девушкой.

– Без обмана, Эдди! – резко сказала она.

– То есть?

– Я сказала – без обмана! Это меньше, чем одна честная порция!

– Не лучше ли выпить по одной? – спросил Эдди.

– Я сказала: двойная, значит, двойная, Эдди! – Она сделала сердитый жест рукой, и ее сумочка, которую она положила на стойку бара, упала на пол, растеряв все содержимое.

Джон машинально нагнулся и стал подбирать вещи. В ее глазах мелькнуло выражение благодарности. Веснушки на переносице придавали ей вид грустной маленькой девочки. В сумке не было ничего необычного: ключ от номера, губная помада, компактная пудра, кошелек с мелочью. Он вложил все это в сумочку и положил ее на стойку.

– Большое спасибо, – сказала девушка.

– Пожалуйста, мисс Стюарт!

Она взглянула на Джона.

– Вы кто? Я вас здесь раньше не видела.

– Джон Уилз, – ответил он. Не может она быть одной из тех девиц, о которых предупреждал Додд.

– Марго Стюарт, – сказала она. – Газетчик? Сыщик?

– С чего вы взяли, что я сыщик? – улыбнулся Джон.

– Тут ими кишмя кишит. Если вы богатый молодой миллионер, лучше уезжайте из города или, по крайней мере, из этого отеля. Вы можете заплатить десять тысяч долларов за убийство человека?

Джон почувствовал легкий холодок, пробежавший по спине.

– Мой девиз – сделай сам! – ответил он.

Эдди приготовил новую порцию и перегнулся через стойку.

– Мисс Стюарт – секретарь Обри Муна. Видно, сегодня все, кто связан с Муном, немного не в себе.

Мутные глаза Марго Стюарт не отрывались от лица Джона.

– Вы как-нибудь связаны с мистером Муном, Джон Уилз?

– Я – один из его читателей, – ответил Джон. Он особенно тщательно загасил сигарету. – У вас сегодня трудный день?

– Вы не знаете мистера Муна, иначе вы бы знали, что этот день мало чем отличается от других дней. – Марго Стюарт залпом отхлебнула половину содержимого стакана. Ее передернуло, будто вкус ей был невыносим.

– А что, люди грозятся убить его каждый Божий день? – спросил он, заставив себя улыбнуться.

– Каждый Божий день, – ответила она мрачно. И добавила, к его удивлению: – Но, главным образом, в глубине своих разбитых сердец.