Эд Макбейн - Людоед, который объелся

– Нет. Мне сказали ваш номер, когда я звонила из бара. В холле я не задерживалась, и дежурный даже не взглянул на меня. Он принял меня за здешнюю клиентку или девицу легкого поведения.

Я не спускал с нее глаз.

– Значит, мне ничего не угрожает? Зачем же вы пришли сюда?

– Чтобы отдать вам деньги и попрощаться с вами.

Да, этой женщины мне никогда не понять!

– А какой смысл… какой смысл было приносить мне деньги?

– Потому что я вам их обещала. Да и что мне с ними делать? Я получила их по чеку еще до того, как узнала, что меня разыскивает полиция, я в ловушке и у меня нет выхода.

Я покачал головой. Необъяснимо, но факт. У меня были деньги, и, как только она уйдет, я волен идти куда захочу, не опасаясь, что меня задержат.

– Откровенно говоря, продолжала она, – сегодня вечером я предложила эти деньги одной старой даме, моей хорошей знакомой. Но она отказалась от них. Сказала, что жить ей осталось недолго и деньги в ее глазах не представляют никакой ценности. Еще одна ненормальная, правда? После этого мне не оставалось ничего другого, как принести их вам.

Я вздохнул.

– Спасибо. Большое спасибо.

– Не за что, мистер Харлан, – с улыбкой сказала она. – Деньги ваши. И вы вольны делать с ними все, что захотите. Я гак и знала, что вы будете рады этому.

Я взглянул на часы. Без сомнения, я смогу улететь на одном из ближайших самолетов.

– Ну что ж, не буду вас больше задерживать. И может быть, лучше, если вы вообще исчезнете из города. Ведь вы не хотите, чтобы они захватили вас живой?

– И тем более – в вашем номере, – с улыбкой проговорила она. – Я все время спрашивала себя, рискнете ли вы это сказать.

– Вы уже успели хорошо изучить меня.

– Да, это так на вас похоже, мистер Харлан. – Она взяла сумочку. – Да, еще одно…

– Что?

– Нам надо попрощаться, – спокойно ответила она.

– Да, конечно… Ну что ж, в таком случае, прощайте!

Она задумчиво посмотрела на меня.

– Прощание содержит завещание.

– Что?

– Я постаралась оставить вам кое-что.

Я бросил взгляд на деньги.

– Нет, нет, это не деньги… С деньгами вы вольны делать все, что угодно. Завещание касается непосредственно вас. А деньги… Что ж, можно даже сказать, что вы их заработали. Во всяком случае, потрудились вы немало. Она не выпускала из рук сумочки. Я бросился к ней и вырвал сумочку из рук.

– У меня нет оружия, – сказала она.

Тогда я все понял. Она потеряла рассудок… Сошла с ума!

– Какое же завещание вы оставляете мне? – спросил я.

– Только несколько пожеланий, мистер Харлан! – Она снова улыбнулась.

Да, она определенно сошла с ума. Я был прав.

– Вы очень толстокожий, мистер Харлан. У вас иммунитет к волнениям и переживаниям. Поэтому я сделала кое-что, что заставит вас все время находиться в большом напряжении и, кроме свойственной вам жадности, не расставаться всю жизнь еще с одним чувством – чувством страха.

– Что?

Она откинулась на спинку кресла.

– Вы знаете, какие у меня к вам чувства, мистер Харлан. Я давно наблюдаю за вами. Вы шли к своей цели, не считаясь ни с чем, вот я и подумала, что вы мне будете благодарны за такой подарочек…

– О чем, черт возьми, вы говорите?

Она встала и раздавила в пепельнице окурок.

– У меня есть старая приятельница. У нее уже довольно плохое здоровье. Это она отказалась от денег. Когда-то она была моей учительницей. Я ее очень люблю, и мне приятно сознавать, что по каким-то причинам и я ей нравлюсь. И у этой женщины есть нотариальная лицензия. Сегодня я провела у нее около двух часов. После того как вышли утренние газеты. Я рассказала ей обо всем, не забыв упомянуть и о вашем участии. И она подписала и нотариально заверила мое заявление. Она, правда, оговорила, что не знает содержание документа и что заверила только мою подпись. Документ был запечатан, и она отдала его адвокату, который спрятал его в сейф. Он вскроет этот документ только после ее смерти. Это может произойти через три месяца, через год, через три года…

Я смотрел на нее, не в силах произнести ни слова.

– Вы, мистер Харлан, виноваты в сокрытии двух убийств и соучастии в третьем…

Я открыл рот, но не смог произнести ни звука.

Она повернулась и направилась к выходу. Там остановилась и положила ладонь на ручку двери.

– Конечно, я могла просто заверить этот документ у нотариуса и оставить при себе, чтобы завтра его нашла полиция, но посчитала, что это будет непедагогично. При таких обстоятельствах вы даже не успеете воспользоваться своим богатством, поэтому не почувствуете, чего лишаетесь. А так вы не будете иметь покоя ни днем, ни ночью. И ваш характер в корне изменится. Я уверена в этом.