Микки Спиллейн - Крутой детектив США. Выпуск 2

— Это твое дело, — сказал я. — Можешь оставить его себе. Мне нужен сукин сын, который стоял за ним, тип, который заставил порядочного человека опять встать на преступный путь, и я хочу поймать его собственными руками, чтобы выжать, как лимон.

— Где он, Майк?

— Если бы и знал, тебе не сказал бы, дружище. Он нужен мне. Когда-нибудь я должен сказать этому ребенку, каким было лицо того типа, когда он умирал.

— Черт побери, Майк, иногда понятия о дружбе для тебя слишком растяжимы.

— Ничуть не растяжимы, Пэт. Просто я тоже живу в этом городе. Помимо небольших служебных прав, которыми наделило меня государство, я еще являюсь гражданином и в какой-то мере несу ответственность за то, что происходит в городе. И если я частично несу эту ответственность, то обладаю и правом выполнить долг и убрать грязного подонка, оставляющего детей сиротами.

— Кто это, Майк?

— Я уже сказал, что не знаю.

— Но ты знаешь, где это выяснить.

— Это не так сложно, если воспользоваться случаем подставить свою голову.

— Как вчера вечером?

— Да. И за это мне тоже надо расквитаться. Я не знаю, почему это случилось, но кое-какие намерения у меня есть.

— Например, найти Лу Гриндла, которого ты по-всякому обзывал и пригрозил застрелить на месте, если окажется, что он повинен в смерти Деккера?

У меня отвисла челюсть.

— Откуда ты знаешь?

— Теперь ты меня принимаешь за болвана, Майк. Я проверил все связи Арнольда Бэзила с Гриндлом и по тому, как вел себя Лу, понял, что кто-то опередил меня. Угадать, кто именно, было несложно. Лу кипел, как чайник, и рассказал мне сам, что произошло. Не связывайся с этим типом. Окружной прокурор приставил к нему людей, которые следят за ним с утра до ночи, чтобы поймать на чем-то.

— Тогда где он был вчера вечером?

Лицо Пэта омрачилось.

— Ублюдку удалось улизнуть: ушел из дома и вернулся только в одиннадцать. Если ты полагаешь, что он имеет отношение к убийству Хукера, брось это. Он не мог бы вернуться к тому времени.

— Я ничего не полагаю, просто собирался сказать тебе, что где-то в районе десяти он был в «Стеклянном баре» на Восьмой авеню вместе с Эдом Тином. Прокурору пора обзавестись новым агентом. Прежние выходят из строя. Что заставляет тебя связывать Лу и Хукера?

— Черт побери, я ничего не связывал. Я просто… — Пэт с глухим стуком поставил стакан. — Подожди минутку. Не запутывай это дело немыслимыми идеями. Лу Гриндл не связывается с делами, которые стоят несколько тысяч. А если и связывается, он не пошлет на дело болванов. Ты сбился с курса.

— Ладно, не волнуйся.

— Боже мой, это кто волнуется? Черт побери, Майк… Я постарался, насколько мог, придать лицу невозмутимость. Я просто сидел, держа в руке стакан и глядя в зеркало, потому что подумал о чем-то, витавшем тенью в глубине сознания. Я думал долго, но это нечто так и осталось тенью, принявшей такие любопытные очертания, что мне захотелось подойти ближе, чтобы рассмотреть получше.

Пэта я не слышал, потому что голос его звучал почти шепотом. Но он повторил достаточно громко, чтобы я смог услышать, и заставил меня посмотреть на него, чтобы я лучше запомнил. Его кулаки нервно сжимались и разжимались в такт словам, а рот оскалился, обнажив острые зубы.

— Майк, только попробуй построить схему, которая свяжет Гриндла с этим твоим убийством, и нам обоим конец! Мы слишком долго старались прижать к ногтю этого мерзавца и его босса, чтобы позволить тебе споткнуться на нем и испортить все дело. Не ввязывай меня в это дело, дружище. Я знаю тебя и твои методы работы. Для тебя все годится, лишь бы взять кого-то на мушку. На мой взгляд, Гриндл так же далек от всего этого, как я. И ты не можешь расправиться с ним только за то, что один из его мальчиков решил поживиться. Я признаю твое право на сомнения и сказал бы, что если бы ты постарался и уцелел, то добился бы своего. Но за Лу стоит Тин. Он легко опровергнет все обвинения и только еще раз выставит полицию на посмешище. Если мы возьмем этих двоих, нам нужно их удержать, и никакой блеф не поможет. Остановись, ясно?

Я долго не отвечал, потом сказал:

— Я и не думал блефовать, Пэт.

Руки Пэта, лежавшие на стойке бара, все еще подергивались.

— Да уж, не думал. Запомни то, что я сказал, вот и все.

Он залпом допил пиво и сидел, поигрывая пустым стаканом, пока бармен не наполнил его вновь. Я не говорил ни слова. Просто сидел. Казалось, из пальцев Пэта, как маленькие фейерверки, сыпались искры, а пиджак трещал от раздувающихся мускулов.