Сью Графтон - С - значит сыщик

Генри ушел в десять часов. Диц включил телевизор, ожидая новостей, а я отправилась в постель. Я ворочалась и дважды просыпалась, глядя на часы, один раз в 1.15, другой — в 2.35. Внизу горел свет, и я знала, что Диц не спит. Кажется, он прекрасно себя чувствовал, обходясь почти без сна, в то время как я никогда не могла выспаться. Через перила чердака лился веселый желтый свет. Любой, кто придет за мной, будет вынужден иметь дело с Дицем. Успокоенная я заснула.

Учитывая уровень моей тревожности, я хорошо выспалась и проснулась с обычной энергией, которая длилась почти до момента, когда я спустилась вниз. Диц был в душе.

Я убедилась, что входная дверь заперта, и собиралась околачиваться у двери ванной, слушая пение Дица, но побоялась, что он меня застукает и может обидеться.

Я сварила кофе, достала молоко, коробки с хлопьями и миски. Выглянула в окно, открыв щелочку в жалюзи. Все, что я разглядела, был кусочек клумбы. Я вообразила Мессинджера через улицу, со снайперской винтовкой с десятикратным увеличением, так что он может разнести мне голову в ту минуту, когда я шевельнусь. Я отступила в кухню и налила себе апельсинового сока. Не ощущала такой угрозы с моего первого дня в школе.

Диц вышел из ванной и казался удивленным, обнаружив, что я уже встала. На нем были штаны-чинос и облегающая белая футболка. Он выглядел крепким и мускулистым, без грамма лишнего жира. Он отключил сигнализацию, открыл дверь и принес газаты. Я отметила, что стараюсь держаться подальше от линии огня. Некоторые формы сумасшествия, наверное, так и ощущаются. Я выдвинула табуретку и уселась.

Диц положил газеты и быстро прошел в гостиную. Вернулся он оттуда с «Дэвисом», который, видимо, извлек из моей сумки. Он положил его на стол передо мной. Налил себе кофе и уселся напротив меня.

Я пробормотала — Доброе утро.

Он кивнул на пистолет — Я хочу, чтобы ты его выкинула.

— Зачем?

— Это карманный пистолет. Бесполезный в данных обстоятельствах.

Я поборола соблазн сказать что-нибудь язвительное.

— Я его только что купила!

— Купи другой.

— Но почему?

— Он дешевый и ненадежный. Его небезопасно носить с патроном в патроннике, что значит, ты должна хранить магазин полным, ствол пустым и держать его на предохранителе. Если у тебя будут неприятности, я не хочу, чтобы тебе приходилось перезаряжать его, чтобы вступить в дело.

Я уставилась на него, но мой взгляд его особенно не впечатлил. Он спросил — Где ближайший оружейный магазин?

— У меня нет денег. Ты говоришь о пятистах или шестистах баксах.

— Скорее, одиннадцать сотен за пистолет, который ты должна иметь.

— И какой это?

— Хеклер Кох Р-7, девять миллиметров. Где-нибудь можно купить подержанный. Это последнее оружие яппи. Хорошо смотрится в бардачке BMW, но для тебя тоже подойдет.

— Забудь об этом!

В этот раз он уставился на меня.

Я почувствовала нерешительность.

— Даже если я куплю пистолет сегодня, нужно будет ждать две недели, чтобы его забрать.

— Пока что можешь пользоваться «Дэвисом», но не с этими патронами. Тебе нужны экспансивные пули, как Винчестер Силватип, или разрывные, как Кластер Сэйфти Слаг.

Я рекомендую Винчестер Силватип.

— Почему эти?

Вообще-то это не имело значения. Мне просто хотелось поспорить из упрямства.

Он изложил свои доводы, подкрепляя их жестами.

— Во-первых, это дешевле, и довольно широко используется органами правопорядка. С патронами 32 проникновение особенно важно.

— Ладно, поняла, — сказала я раздраженно. — Ты этим занимался всю ночь? Сидел и обдумывал эти вещи?

— Да, только этим я и занимался. — Он взял газету и просмотрел первую страницу.

— Вообще-то, у меня в машине есть Кольт-45. Ты можешь потренироваться стрелять из обоих пистолетов, когда поедем на стрельбище.

— Когда поедем?

— После того, как откроется оружейный магазин, в десять часов.

— Я не хочу выходить из дома.

— Мы не позволим ему так влиять на твою жизнь.

Его серые глаза встретились с моими. — Хорошо?

— Я боюсь.

— Почему, думаешь, мы это делаем?

— А как насчет банкета?

— Думаю, мы должны пойти. Он теперь не появится несколько дней. Он хочет, чтобы ты думала о своей смерти. Он хочет, чтобы твоя тревога росла, пока ты не начнешь подпрыгивать от телефонного звонка.

— Я уже это делаю.

— Поешь что-нибудь. Тебе станет легче.

Я насыпала себе хлопьев и налила молока, погруженная в тяжелые раздумья.

Диц прервал молчание, глядя на меня поверх газеты.