Сью Графтон - «З» - значит злоба

Единственное завещание, которое он нашал, Бадер и Рона подписали в 1965 году.

— Что случилось с позднейшим завещанием?

— Никто не знает. Может быть, адвокат написал черновик, и Бадер взял его домой просмотреть. Он мог передумать. Или подписал и решил уничтожить его позже. Факт в том, что его нет.

— Так он умер без завещания?

— Нет, нет. У нас есть его раннее завещание, которое было подписано в 1965 году, до того, как Гай растворился во тьме.

Оно подписано и оформлено как положено, что значит, если никто не опротестует, Гай Малек является наследником, и ему причитается четвертая часть состояния его отца.

— Донован будет протестовать?

— Не он меня беспокоит. Завещание 1965 года дает ему контроль над семейным бизнесом, так что в любом случае он будет в шоколаде.

Это Беннет поднимает шум насчет опротестования завещания, но у него нет никаких доказательств того, что позднейшее завещание существовало. В любом случае, это все может быть зря. Если Гая Малека сбил грузовик, или он умер от передозировки много лет назад, тогда нет никаких проблем, если только он не обзавелся собственными детьми.

— Все усложняется, — сказала я. — О какой сумме мы говорим?

— Мы все еще над этим работаем. Собственность сейчас оценивается примерно в сорок миллионов долларов. Конечно, большой кусок достанется государству. Налоги от пятидесяти до пятидесяти пяти процентов. К счастью, спасибо Бадеру, у компании очень мало долгов, поэтому у Донована будет возможность брать кредиты.

Кроме того, выплата налогов может быть отсрочена, согласно секции 6166 Налогового кодекса, так как Малек Констракшн составляет больше 35 % от общего состояния.

Возможно, мы найдем оценщиков, которые оценят собственность пониже, а потом будем надеяться, что налоговая служба не будет возражать, если на аудите появится более высокая цена.

Отвечая на твой вопрос, скажу, что мальчики, наверное, получат по пять миллионов баксов каждый. Гаю очень повезло.

— Только никто не знает, где он.

— Это точно.

Я немного подумала.

— Это должно было быть шоком для братьев — узнать, что Гаю причитается такая же доля наследства.

Таша пожала плечами.

— У меня была возможность поговорить только с Донованом, и он кажется вполне благодушным на этот счет. Он будет действовать как администратор. В пятницу я отдаю завещание в суд на утверждение. Донован просил меня не торопиться из-за Беннета, который все еще убежден, что позднейшее завещание обнаружится.

Пока что имеет смысл попробовать найти Гая Малека. Я подумала, что мы можем нанять для поисков тебя, если захочешь.

— Конечно, — быстро ответила я. Ломаться не было смысла. Дело в том, что я люблю разыскивать пропавших людей, да и обстоятельства были интригующими. В этом деле реальность пяти миллионов должна облегчить мою работу.

— Какая информация у нас есть о Гае? — спросила я.

— Тебе нужно поговорить с Малеками. Они тебе все расскажут.

Она нацарапала что-то на обороте визитной карточки, которую передала мне.

— Это рабочий телефон Донована. Я написала домашний адрес и домашний телефон на обороте. Конечно, все «мальчики», кроме Гая, до сих пор живут вместе в доме Малеков.

Я изучила записи и не узнала адрес.

— Это в городе, или нет? Никогда не слышала.

— Это в пределах города. Наверху, на холмах.

— Я позвоню им сегодня днем.

Я шла домой вдоль бульвара Кабана. Небо прояснилось, и температура поднялась выше +10 градусов. Вообще-то, был конец зимы, и нахальное калифорнийское солнце было не таким теплым, как казалось. Загорающие покрывали песок, как обломки кораблекрушения, оставленные высоким приливом. Их полосатые зонтики говорили о лете, хотя новому году исполнилась всего неделя.

Вода должна была быть ледяной, соленая, щиплющая глаза вода, где дети плескались в волнах и погружались в взбаламученную глубину.

Я слышала их тоненькие крики, возвышавшиеся над рокотом прибоя, как у любителей адреналина на американских горках, ныряющих в ледяной ужас. На пляже мокрая собака лаяла на них и отряхивалась. Даже на расстоянии я видела, как ее грубая шерсть разделялась на слои.

Я свернула налево на Бэй стрит. На фоне задника из вечнозеленых растений роскошная ярко-розовая и оранжевая герань плохо сочеталась с анилиново-красными бугенвиллиями, свисавшими с оград.

Я лениво размышляла, с чего начать поиски Гая Малека. Он исчез восемнадцать лет назад, и перспектива разыскать его не казалась такой уж розовой. Такая работа требует изобретательности, терпения и систематизации, но успех иногда зависит от чистой удачи и небольшого волшебства. Попробуй выставить за это счет клиенту.