Лоуренс Блок - Восемь миллионов способов умереть

— О, мне нравится! Повторите-ка!

Я повторил.

— "Оторви свою ленивую задницу и стучи в дверь!" Надо бы запомнить. Мне нравится.

Суббота — самый подходящий день для того, чтобы стучаться в двери. Просто потому, что в этот день люди обычно чаще сидят по домам, чем в другие. Тем более в такую погоду, как сегодня. Небо заволокло тучами, сеял мелкий дождик; резкий ветер гнал его вихрем по улицам.

Вообще в Нью-Йорке ветры ведут себя довольно своеобразно. Высотные здания словно разбивают их на потоки и придают каждому вращательное движение, как англичанин, играющий в биллиард, шару. И поэтому кажется, что дуют они со всех сторон одновременно, по всем направлениям. Сегодня с утра и днем ветер все время дул в лицо. Я заворачивал за угол, и он заворачивал вместе со мной, чтобы швырнуть в лицо россыпь дождевых капель. Поначалу этот бодрящий душ приятно освежал, но вскоре я замерз, сгорбился, пригнул голову и стал проклинать ветер и дождь, а заодно и себя за то, что вышел в такую непогодь.

Первый визит был в бывшую квартиру Ким. Вошел, кивнул привратнику и бодро прошествовал мимо него с ключом в руке. Прежде я его здесь не замечал. Вероятно, это был новенький. Однако он не стал меня задерживать, и я вошел в лифт. Поднялся наверх и отпер дверь квартиры Ким.

Возможно, я просто хотел убедиться, что котенок действительно пропал. Других причин заходить сюда вроде бы не было. Квартира, как мне показалось, находилась в том же состоянии, в каком я ее оставил. Котенка не было, поддона на полу в ванной — тоже. Я проверил кухню. Ни банок, ни коробок с кошачьей едой в буфете и на полках я не обнаружил. Не было и специальной мисочки для еды. И запах кошки выветрился. И я уже начал думать, что, может, память меня подвела, что черный котенок тогда мне просто померещился. Но в холодильнике я вдруг нашел банку консервов «Кот в сапогах», закрытую пластиковой крышечкой.

А это что, по-вашему? Великий сыщик напал на след!..

Вскоре великий сыщик нашел и котенка. Я ходил по лестничной площадке и стучал по очереди во все двери. Несмотря на дождливую субботу, дома оказались далеко не все, а первые трое, до которых я достучался, понятия не имели, что у Ким был котенок, не говоря уже о том, что не имели ни малейшего представления, где он теперь находится.

За четвертой дверью проживала некая Элис Симкинс, маленькая женщина под пятьдесят. Она была сдержанна и немногословна, пока я не упомянул о кошке Ким.

— Ах, Пантера! — воскликнула она. — Так вы пришли за Пантерой! Знаете, этого я и боялась, что кто-то придет. Прошу вас, входите.

Она усадила меня в кресло с высокой спинкой, подала чашку кофе, извинилась за тесноту — в комнате было много лишней мебели. А далее поведала, что она вдова, что переехала в эту маленькую квартирку из отдельного дома в пригороде и что, избавляясь от разных вещей, все же сделала ошибку и перевезла слишком много мебели.

— Хождение по этой комнате — все равно что бег с препятствиями, — посетовала она. — Причем переехала я не вчера. Вот уже почти два года, как живу здесь.

Да, она слышала о смерти Ким от кого-то из соседей по дому. И на следующее утро, находясь на работе, вдруг вспомнила о несчастном животном. Кто ее накормит? Кто позаботится о бедняжке?

— Едва заставила себя досидеть до обеденного перерыва, — рассказывала она. — Пыталась уговорить себя, что лишний час все равно ничего не решает, не помрет же она с голоду за это время. Ну, а в обед кинулась домой, накормила киску, прибрала за ней, налила свежей водички. А потом заглянула еще раз, вечером, уже после работы, и поняла, что никто за ней не ухаживает. И знаете, всю ночь не спала, думала о малышке, а наутро, когда пришла покормить, вдруг решила: пусть у меня поживет, — она улыбнулась. — И знаете, эта разбойница вполне освоилась. Как думаете, она по ней скучает?

— Не знаю.

— Наверное, и по мне не будет скучать, а вот я буду, если ее заберут. Раньше у меня никогда не было кошки. Мы всегда собак держали. Но сейчас мне бы не хотелось держать собаку. В городе это сложно. А вот киска — совсем другое дело, какие с ней хлопоты... Тем более что коготки у Пантеры подрезаны, мебели она не портит, так что живем без проблем. Хотя, знаете, мне иногда даже хотелось бы, чтобы она изорвала эту мебель, тогда проще будет выбросить ее на помойку, — она тоненько рассмеялась. — Кажется, я забрала вместе с Пантерой всю ее еду. Нет, еще немного осталось, сейчас соберу. А сама Пантера где-то прячется. Но ничего, сейчас найду.