Сергей Гайдуков - Музыка в сумерках

Я сел под сосной, опустив ягодицы на многослойное хвойное покрытие, устилавшее землю. Тут было хорошо. Тут было настолько хорошо, что мне даже захотелось не возвращаться в Город с его дикими автомобилями, ночными телефонными звонками, зловонным дымом фабричных труб, рекламными щитами... Нет, иногда в Городе бывало неплохо. Но в целом у него был один большой недостаток — в Городе жили люди.

Впрочем, люди не ограничивались Городом. Они добрались и сюда.

Услышав шум работающих моторов, я резко поднялся. Николай сцепил руки на груди, потом убрал их за спину и в конце концов засунул в карманы брюк. Ботинок, стоявший на ящике, выбивал судорожный ритм.

Через некоторое время машины появились весомо и зримо.

И я нахмурился. Первым шел сверкающий на солнце джип. Метрах в десяти за ним следовал белый микроавтобус «Форд-Транзит». Целая экскурсия. У меня появились нехорошие предчувствия. Что им было не появиться вчера вечером, когда Генрих навязал мне это дело?

— Ты вот что... — хрипло произнес Николай. — Ты немного спрячься, что ли.

Не знаю, что он подразумевал под «немного спрячься», но схожие мысли посетили и меня. Если загадочные «они» едут на встречу с одним Николаем, то мне неразумно бросаться навстречу и нарываться на рукопожатия. Я сел на переднее сиденье «Оки». Немного подумал и поставил на соседнее сиденье спортивную сумку. И расстегнул замок. Просто так. На всякий случай.

А Николай медленно зашагал навстречу машинам. Как-то он сразу ссутулился, еще больше потерял контроль над руками, которые теперь болтались вдоль боков совершенно неприкаянно, как у клоуна.

Я сполз по спинке сиденья, чтобы видеть происходящее, но не быть увиденным.

А правая рука как-то сама собой легла на металл «Калашникова». Вот дурная привычка. Если рядом лежит оружие, обязательно нужно его потрогать.

Машины остановились. Из джипа стали выходить люди, и, увидев первую же квадратную рожу в черных солнцезащитных очках, я озабоченно покачал головой. «Эти» и впрямь оказались серьезными ребятами. Широкоплечие, с короткими стрижками, самоуверенные. Челюсти мерно работали, пережевывая, наверное, «Стиморол». Ребята заботились о своем кислотно-щелочном балансе. Они вообще заботились о своем здоровье. Не иначе и «пушки» для этого захватили.

Как раз такую «пушку» продемонстрировали Николаю, когда он приблизился к джипу. Парень в белых шортах и синей майке навыпуск ткнул в сторону Николая пистолетом и приказал:

— Пять шагов назад, Коля.

Николай беспрекословно подчинился. Тем временем дверца «Форда» отъехала в сторону, и на траву спустились еще двое. Эти были одеты поприличнее, стрижки имели помоднее, да и лет этим двоим было побольше. Короче говоря, это были основные. А трое лбов из джипа разошлись в разные стороны, образовав треугольник, в центре которого находились Николай и двое его собеседников.

Я не слышал, о чем они говорили. Николай, должно быть, шептал, а те двое кивали в ответ. Так они разговаривали. А потом Николай кинулся назад, к своему ящику.

Я не шевельнулся и не произнес ни слова, когда он пронесся мимо машины, упал на колени рядом со своим сокровищем и принялся совать ключ в маленькое отверстие маленького синего замочка. В зеркале заднего вида отразились его трясущиеся руки и то, что он доставал.

Вообще-то в этом не было ничего удивительного. Можно было догадаться. Он же и сам давал мне подсказки, когда говорил о продаже машины и квартиры. Но я с тупым упрямством прокручивал в своей голове совершенно противоположную версию — о том, что Николай на этой поляне должен что-то продать и получить деньги.

На самом деле Николай был покупателем. Он выкладывал из металлического ящика на хвою все новые пачки денег, потом сложил их в прозрачный целлофановый пакет и торопливо кинулся обратно. Он продал все, что у него было, сложил деньги в большой металлический ящик и привез сюда. Чтобы отдать деньги людям из «Форда». Бред какой-то. Зачем было тащить с собой этот сундук весом килограммов в пятьдесят? Зачем такая секретность? Почему все это нельзя было сделать в Городе? А деньги упаковать в самый обыкновенный мешок?

Но главное, что занимало меня в этот миг: что покупал Николай? Что ему так сильно понадобилось? И почему это нечто могли ему предложить только ненавидимые им «они»...

Тем временем они пересчитывали деньги. Николай маялся рядом, то и дело дергая головой, и я не знал, отвечает ли он таким способом на задаваемые вопросы или же у него попросту нервный тик.