Джеймс Чейз - Дело о задушенной «звездочке»

К Диверо подошел нахмурившийся Дилени.

– Что это вы там достали?

– Да вот, сумочку мадемуазель Бало, – невозмутимо сказал инспектор. – В том, что она принадлежит ей, не может быть никаких сомнений. Взгляните на монограмму. Девушку убили в этом номере.

Дилени оцепенел.

– Что вы говорите, черт побери! – через некоторое время взорвался он. – Как это в этом номере? Что это вы говорите, инспектор?

– Боюсь, месье, что дело очень серьезное. Прошу дать разрешение моим людям осмотреть комнату вашего сына.

– Моего сына? – И тут Дилени вспомнил рассказ Софи о том, что Джой приводил в номер какую-то девушку. Неужели это была Люсиль Бало? – Что может быть общего у моего сына с этой историей? – спросил он хриплым голосом.

– У меня есть предположение… то есть основания предполагать, что он ответственен за смерть девушки, – сказал Диверо.

– Это ложь! – Голос Дилени был спокоен. – Значит, вы предполагаете, что это он убил ее?

Диверо кивнул:

– У меня есть основания считать так.

– Тогда советую поскорее изложить их, а то не успеете вы оглянуться, как вылетите с работы.

– Значит, вы возражаете, чтобы мои сотрудники осмотрели комнату вашего сына?

– Не возражаю! Я просто уверен, что там нечего прятать.

Диверо встал, подошел к двери и пригласил Бидо и Леруа.

– Проверьте отпечатки пальцев, – вполголоса сказал он Леруа, – и побыстрее.

Два детектива вошли в комнату Джоя, и в гостиной наступила долгая и напряженная тишина. Дилени сидел в кресле и смотрел на ковер. Он припомнил слова Софи, что Джой выглядит странно. Он вспомнил также Гарриетту, как она с безумным видом кралась к нему. Нет, Джой не способен на такое! А если да? Дилени отказывался верить в это. Наконец Леруа вышел из комнаты.

– Сомнений нет, инспектор, – сказал он. – Комната полна отпечатков, которые мы ищем.

Дилени резко поднялся с места.

– Каких отпечатков? – раздраженным тоном спросил Дилени.

– Подождите несколько минут, месье, и я вам все объясню, – спокойно ответил Диверо. Он повернулся к Бидо и тихо сказал: – Разыщите его, и как можно скорее! Боюсь, что мы и так опоздали. Он, видимо, сбежал. Направьте на розыски всех агентов, но непременно найдите его.

Бидо кивнул и вместе с Леруа вышел из комнаты.

Диверо сел в кресло.

– Боюсь, что это будет для вас тяжелым испытанием, месье, – спокойно сказал он. – Ваш сын разыскивается по подозрению в двух убийствах.

И Диверо коротко рассказал Дилени все обстоятельства.

Впервые в жизни Жаннетт пришлось остаться в кафе одной, но ей не было страшно. Заперев дверь в час тридцать, она выключила свет в зале и стала перемывать стаканы. Ее руки были заняты делом, а мысли – Джоем. Внезапно раздался стук. Стучали с улицы. Она подошла к дверям и увидела темный мужской силуэт.

– Жаннетт, открой, это я, Джой!

Она открыла дверь.

– Привет, – сказала она. – Почему так поздно?

– Я хочу остановиться у тебя, – сказал он. – Ты говорила, что можешь сдать мне комнату.

После некоторого колебания девушка посторонилась и пропустила его в бар. Она увидела у него в руках рюкзак.

– Вряд ли ты сможешь остаться сегодня на ночь, – сказала она. – Как ты знаешь, мой отец уехал в Сен-Тропез.

Жаннетт почувствовала волнение, стоя в полутьме рядом с Джоем.

– Подожди, я зажгу свет.

– Нет, не нужно. – Ее удивил его резкий тон. – Ведь в задней комнате есть свет.

– Да, но я еще не закончила уборку.

– Ладно, раз ты не хочешь, чтобы я остался, я помогу тебе и уйду.

Она рассмеялась.

– Уверена, что ты не собираешься делать это, а просто попытаешься влезть мне в душу.

– А это трудно?

– Не думаю, – ответила она, посмотрев на него.

– Ты совершенно не похожа на других девушек, – сказал он, с нежностью глядя на нее. – До сих пор они ничего не значили для меня, но ты…

Она подняла руки и отстранила его от себя.

– Мы не должны этого делать, Джой.

– Ты это говоришь, потому что так принято. Но ведь ты так не думаешь, правда?

Его поцелуи были неумелы, но Жаннетт страстно отвечала на них. Они стояли, прижавшись друг к другу, и пальцы Жаннетт нежно гладили его шею и ворошили его волосы. Потом она вдруг вырвалась, тяжело дыша.

– Мы не должны этого делать, прошу тебя, Джой.

– Почему? – спросил он. – Ведь я люблю тебя.

Эти слова показались ему до ужаса банальными. Во всех фильмах его отца рано или поздно герой говорил с экрана: «Я люблю тебя!» – дешевый жаргон коммерческого кино.