Джеймс Чейз - Что скрывалось за фиговым листком

Пегги взяла в руки цветы и понюхала магнолии.

– Я почувствовала себя форменной дурой. Никакой женщины у Гарри не было, а я оказалась в ловушке. Поблуждав в темноте, я все же разыскала калитку в конце двора. Замок на ней поржавел, я смогла с ним справиться и побежала домой.

– Веселенькая ночка! – сказал я.

– Вот почему я уверена, что Гарри участвовал в каком-то рэкете. – Она посмотрела на меня. – Вы что-нибудь понимаете, Дирк?

– Ну, он уже умер, Пегги. Забудьте обо всем. Лучше расскажите о себе.

В течение последующего получаса я выслушал характерную исповедь молоденькой девушки, жаждущей найти человека, который по-настоящему ее полюбил бы, и с отчаяния бросившейся на шею уже немолодого развратника. Я давно уже научился быть сочувствующим слушателем. Ей необходимо было выговориться, а я говорил нужные вещи в нужное время.

Под конец она «стравила давление» и стала даже улыбаться.

– В жизни своей ни с кем так не говорила, как с вами, Дирк. Если я вам надоела, извините меня.

Я подмигнул ей:

– Все будет о'кей, Пегги. Конечно, вас еще ждут неприятные минуты, но вы со всем справитесь. Потолкуйте со старым Виллисом, на него можно вполне положиться. Он найдет покупателя на отель, а тем временем возвращайтесь туда и помогайте отцу.

– Спасибо вам, Дирк, за ваше отношение. Вы все понимаете.

На этом мы с ней расстались.

Теперь моя голова была полна той информацией, которой она меня снабдила.

Вернувшись в отель, я сообщил Бобу Вьету, что Пегги чувствует себя хорошо и завтра уже будет дома.

От этого известия он сразу приободрился.

Сытно пообедав густой похлебкой из рыбы, которую Абрахам именовал «чаудой», я поднялся к себе в комнату и смотрел по телевизору запутанный вестерн с бесконечными погонями и стрельбой. Он закончился в 22.45. Я запасся мощным фонариком, проверил пистолет и спустился в вестибюль.

Старый Абрахам безмятежно спал за столом администратора. Двое коммерсантов говорили о делах. Ни один из них не посмотрел в мою сторону, когда я выходил из отеля на пустынную улицу. В Сирле рано ложатся спать.

Офис шерифа был погружен во мрак. Несколько уличных фонарей бросали вокруг себя слабый свет, все остальное тонуло во мраке.

Избегая освещенных мест, я быстро добрался до лягушачьей фабрики, прошел вокруг высокой стены, пока не увидел калитку, о которой мне сказала Пегги. Остановившись, я прислушался. В Сирле стояла тишина, только с шоссе доносились едва слышные звуки проезжавшего транспорта. Вонь от бочек с лягушками густой пеленой висела в жарком влажном воздухе.

Поднажав на калитку, я без труда открыл ее и вошел в просторный двор. Все здания, включая административное и квартиру Везерспуна, были погружены в темноту.

Полная луна серебрила весь городок, на земле лежали причудливые тени.

Подойдя к административному флигелю, я подергал входную дверь. Поскольку я и не думал, что она откроется, я не испытал разочарования. При свете фонарика я обнаружил, что заперта она на три замка: а такую дверь плечом не вышибешь! Обойдя здание с обратной стороны, я нашел вторую дверь, но она тоже была надежно заперта.

Отойдя немного назад, я осмотрел здание. Покатая крыша и веранда, затем окна квартиры Везерспуна и еще одна крыша. Тогда я вернулся во двор. Порыскав в подсобных помещениях фабрики, я нашел короткую лестницу. Я отнес ее к задней стороне флигеля, приставил к стене и взобрался на крышу. Оттуда уже нетрудно было попасть на веранду.

Одно из окон было приоткрыто. Я приподнял его повыше, прислушался и, открыв его пошире, влез в помещение. При свете фонарика я понял, что нахожусь в большой, красиво обставленной спальне. На кровати могли удобно улечься сразу трое. Я представил себе, как на ней лежит Пегги, предлагая свое соблазнительное молодое тело Везерспуну.

Я вышел из спальни в коридор, отворил дверь в соседнее помещение, которое оказалось гостиной, тоже прекрасно обставленной и содержащейся в идеальном порядке.

Личная квартира Везерспуна меня не интересовала, я хотел проникнуть в контору.

Я вышел на лестницу и остановился на верхней площадке, осветив ее полностью до солидно выглядевшей двери. Спустившись к ней, я обнаружил, что она заперта, но было ясно, что открыть ее без труда мне не удастся. А я так хотел туда попасть!

Разочарованный, я вернулся в его квартиру, прошел в спальню и открыл дверь большой кладовой, находящейся напротив кровати. Пришлось потратить немало времени, чтобы проверить все карманы огромного количества костюмов покойного, но это мне ничего не дало. Потом я занялся комодом: десятки дорогих сорочек, белье, носки, все это меня не интересовало.