Дмитрий Линчевский - Гранатовый срез

— Разве это публика, — махнула рукой Галина. — Ободранного милиционерика испугались — стадо овечек.

— Бабушка с клюкой больше на пастушку была похожа, — не согласился Андрей. — Одну паршивую овцу хорошо воспитала.

— Сука старая, — злобно процедила Жукова, растирая покрасневшие запястья.

— И все-таки вернемся к нашим баранам, — напомнил тему допроса Фокин. — Итак, зачем же мы сегодня приходили на квартиру Берцова?

— Не знаю, зачем вы туда приходили.

— Не надо придираться к словам, — Олег шумно отхлебнул из кружечки.

— Не надо вслух хлебать, — сделала замечание Жукова, — другим тоже хочется.

— Пусть другие честно признаются в содеянном и наливают себе хоть полное ведро.

— Я все сказала: нигде не была, ничего не делала, никого не видела. На автобусе в магазин ездила. Хватит одно и то же в ступе толочь, мне домой пора, время уже 10. Меня… — Галина осеклась на полуслове.

— Муж потерял, — закончил фразу Полынцев.

— Муж в командировке.

— Вы говорили в отпуске.

— Какая разница.

— Домой, голуба моя, вы попадете нескоро, — перешел на излюбленную манеру общения Фокин. — Так что расслабьтесь и, как говорят наши пациенты, получите горькую пилюлю за сладко прожитую жизнь.

— Пациенты? — удивилась Жукова. — У вас здесь медпункт, что ли? Голуба моя.

— В каком-то смысле, дорогуша, в каком-то смысле.

— Да, да, я заметила, на психбольницу здорово смахивает. Врачи сдвинутые, как на подбор: один за автобусами гоняется, второй под дурачка косит, дорогуша моя.

— У нас всего лишь маленькая клиника, — невозмутимо пояснил Олег. — Мы здесь только диагнозы ставим, а лечат в другом месте, в условиях строгого, так сказать, стационарного режима. Иных годами вылечить не могут. Да, да, моя дорогая. И вы должны понимать, насколько важно установить верный диагноз. Случись нам ошибиться, и вы получите вместо 15 суток, 15 лет. Поэтому рассказывайте о своем недуге правдиво, без утайки, мы поможем облегчить ваши страдания. Главное, не стесняйтесь — врачей и милиционеров не стесняются.

— Спасибо, доктор Ватсон, — Галина покрутила пальцем у виска, — я совершенно здорова, чего и вам желаю.

— Грубо, любезная, недальновидно, — грустно заключил сыщик. — Коллега, в наручники ее и в клетку к теплотрассницам.

— Ага, понял, — Андрей с готовностью вытащил из-за пояса наручники.

— Не имеете права, — взволновано произнесла Жукова.

— За неповиновение сотруднику милиции 15 суток будешь на небо в клеточку молиться, — злобно объяснил Полынцев. — А мы в это время, не спеша, доказательства соберем: следы обуви в квартире снимем, отпечатки пальчиков найдем, мальца, который тебя видел, подтянем. У детей память, знаешь какая на лица — закачаешься.

Глаза Жуковой забегали по диагонали, горизонтали и вертикали, руки судорожно затеребили пуговицу кашемирового пальто, ноги нервно заелозили под стулом. Было заметно, что в пышногрудом теле идет нешуточная борьба. Андрей затаил дыхание, ожидая, когда, наконец, 'отойдут воды', и женская душа родит на свет откровенное признание.

— Хорошо, я вам все расскажу! — выпалила она с хрипом. — Только обещайте, что сразу после этого отпустите, нет, отвезете меня домой.

— Конечно, — не раздумывая, соврал Фокин.

— Точно?

— Да чтоб мне в жизни больше ни плюшки не съесть.

Это была не клятва — а пожелание себе любимому. Олег после критики Чупачупса сел на жесткую диету. Зинаиде (весившей 51 килограмм) было строго-настрого запрещено готовить пирожки, оладьи, ватрушки, блины и так далее. Она было попробовала возмутиться, дескать, тебе надо худеть, ты и худей, а мы с ребенком ограничиваться в питании не будем. Но глава семейства решительно настоял на своем. Он посчитал, что к здоровому образу жизни должны приобщиться все, включая тещу. В итоге Зинаида весила уже 50 килограммов, а Олег, по-прежнему, 130 или даже чуть больше.

— Ну смотри, не обмани меня, голуба, — подозрительно прищурилась Галина. — В общем, приходила я в эту квартиру, приходила. Но за своим, имейте в виду, за кровным.

— За каким своим? — уточнил сыщик. — За духом Берцова, что ли?

— При чем здесь дух! — поморщилась Жукова. — За деньгами. За своими кровными деньгами.

— Я извиняюсь, дамочка, опять не понял. Откуда в квартире Берцова взялись ваши деньги? Он вам посылочку оставил?

— Послушайте, господинчик, — дернула подбородком Галина, — вы не могли бы две минуты помолчать. А то на каждом шагу тупите, как валенок сибирский, мы так до утра никуда не уедем.