Харлан Кобен - Обещай мне

Майрон показал Клэр белье из бутика «Рандеву у постели».

— Ты это раньше видела?

— Нет. Ты нашел это здесь?

Майрон кивнул.

— На самом дне ящика. Похоже, совсем новое. Этикетка еще не оторвана.

Клэр замолчала.

— В чем дело?

— Эрик сказал полицейским, что в последнее время Эйми вела себя странно. Я спорила, но на самом деле он прав. Она стала скрытной.

— Знаешь, чем еще удивила меня эта комната?

— Чем?

— Если не считать сексуального белья, которое может как иметь, так и не иметь отношения к делу, то прямо противоположным тому, о чем ты только что сказала. В этой комнате почти все на виду, нет ничего, что указывает на что-то тайное. А секреты обязательно должны быть. Она ведь в выпускном классе.

— И о чем, по-твоему, это говорит? — спросила после раздумья Клэр.

— Похоже, она изо всех сил старалась что-то скрыть. Надо проверить другие места, где Эйми могла бы хранить что-то личное. Места, куда тебе и Эрику не пришло бы в голову посмотреть. Например, шкафчик в школе.

— Едем туда?

— Сегодня воскресенье. Мы там вряд ли кого найдем. Наверное, лучше сначала переговорить с Рэнди.

— У него есть отец, — нахмурилась Клэр.

— И что из этого?

— Его имя Джейк, но все называют его Большим Джейком. Он крупнее тебя. Его жена — любительница построить глазки. В прошлом году Большой Джейк учинил драку с одним из родителей прямо на футбольном матче, где играл Рэнди. Избил бедолагу до бесчувствия на глазах его детей. Законченный урод.

— Законченный?

— Законченный.

— То, что надо! — Майрон сделал вид, что вытирает пот со лба. — Если незаконченный, я — пас. А вот законченные уроды — это как раз по мне.

Особняк Рэнди Вулфа располагался в недавно отстроенной части Лорел-роуд, где красовались новенькие дома из полированного кирпича, каждый площадью больше нью-йоркского аэропорта Кеннеди. Ворота, стилизованные под чугунное литье, были приоткрыты, и Майрон смог попасть на участок. Ландшафтный дизайнер явно перестарался: газон сверкал такой яркой зеленью, будто его только что выкрасили, не жалея краски. У гаража стояли три внедорожника, а рядом с ними сиял на солнце спортивный красный двухместный «корветт», который только что натерли воском. Майрону невольно пришел на ум знаменитый хит Принца про такую машину.

Услышав характерное постукивание теннисного мяча на заднем дворе, Майрон направился туда. На корте были четыре дамы спортивного вида в облегающих теннисных платьях и с собранными в хвостик волосами. Майрону очень нравились женщины в белой теннисной одежде. Одна из них подняла ракетку для подачи и заметила Майрона. Он отметил, что у нее красивые ноги. Бросив еще один оценивающий взгляд, он убедился, что не ошибся: действительно, ножки что надо!

Если разглядывать загорелые женские ножки, вряд ли что удастся расследовать, но как тут удержишься?

Майрон помахал рукой и наградил женщину на подаче одной из своих самых неотразимых улыбок. Она улыбнулась в ответ, попросила подружек извинить ее на минутку и потрусила к Майрону. Ее конский хвостик весело подпрыгивал на бегу. Женщина встала почти рядом, глубоко дыша. Ткань прилипла к вспотевшему телу и слегка просвечивала, что не осталось незамеченным для наблюдательного Майрона, но женщину это не смутило.

— Чем могу помочь?

Она положила руку на бедро.

— Меня зовут Майрон Болитар.

Заповедь номер четыре «Руководства Болитара по общению с женщинами» гласит: «Порази женщину первой фразой».

— Ваше имя мне откуда-то знакомо, — ответила она.

— Вы миссис Вулф?

— Называйте меня Лорейн.

Манера говорить делала любую фразу Лорейн Вулф двусмысленной.

— Мне нужен ваш сын Рэнди.

— Вы совершили ошибку.

— Прошу прощения.

— Вы должны были сказать, что я выгляжу слишком молодо, чтобы быть матерью Рэнди.

— Чересчур прямолинейно, — возразил Майрон. — Такая проницательная женщина, как вы, сразу бы меня раскусила.

— Вы исправляетесь.

— Благодарю вас.

Остальные дамы собрались возле теннисной сетки. Набросив полотенца на шеи, они пили нечто зеленое.

— А зачем вам нужен Рэнди?

— Мне надо с ним поговорить.

— Это я уже поняла. Может, скажете, в чем дело?

Задняя дверь дома с грохотом распахнулась: на пороге стоял настоящий амбал. При росте шесть футов четыре дюйма и весе двести пятнадцать фунтов Майрон и сам был далеко не хлипким, но тот казался гораздо выше и тяжелее.

Методом дедукции Майрон пришел к выводу, что Большой Джейк Вулф оказался дома.