Дэн Кавана - Насчет папайи

— Короче, я пошел.

— Что?

— Пора мне уже уйти. Избавить, так сказать, от присутствия. Отдайте мне документы. И можете заплатить. Я завтра приезжать не собираюсь.

— С величайшим удовольствием.

Она расплатилась с ним и отдала документы. Теперь она, по всей видимости, успокоилась. Вчера она было переполошилась: ее очень удивило, когда они «нашли» зажигалки. Но сегодня к ней вернулась если не безмятежность, то ее обычное мастерское владение собой. Он не мог удержаться от того, чтобы на прощание не подпустить маленькую шпильку.

— Кстати, миссис Бозли, что значит «Э»?

— Что, простите?

— Эльза?

Она уставилась на него с выражением ледяного неодобрения.

— Эмили? Эгберт? Этельред? Эскимо?

— Это значит выметайтесь, Даффи.

Он ухмыльнулся так нахально, как только мог, и сбежал по ступенькам. Когда он добрался до фургона, им овладела неприятная мысль. Что, если Глисон не поменял банки? Что, если он сейчас, в этот самый момент, покидает страну? Здесь ведь совсем рядом аэропорт.

Но банки были уже другие, и Даффи осознал, насколько нелепо было его беспокойство. Такие, как Глисон, не убегают. Для начала, они не любят заграницу. Они с б о льшим удовольствием посидят в английской тюрьме, будут есть привычную пищу и читать утреннюю газету, чем скроются в какой-нибудь жаркой стране, где еда пылает от специй, а население недружелюбно. Не то, чтобы Даффи снисходительно относился к такому расчету: он и сам бы предпочел отбывать срок в английской тюрьме, чем утопать в чуждом ему заграничном комфорте.

Ехал он очень осторожно, выше всякой меры волнуясь за сохранность жестянок. Он втащил ящик в кухню и водрузил на сушилку для посуды. Достал открывалку и с вожделением вскрыл первую банку. На поверхность вынырнула парочка личи. Он поболтал в банке пальцем: личи на ощупь были мягкие и гладкие, будто глазные яблоки. Он попробовал одну штучку — личи имели не только вкус, но и аромат: это было все равно, что есть запах роз. Даффи не особенно нравилось есть запах роз — он думал о том, сколько ему придется открыть банок.

Он собирался выбросить первую банку, когда его посетила обескураживающая мысль: что, если героин и впрямь был раствором, как говорил Уиллет? Что, если он плещется в одной или нескольких банках? Это испортило бы все дело. Приуныв, он взялся за вторую банку. Потом за третью. На четвертой его скользкие от сиропа пальцы не удержали открывалку, и она упала на пол. Вот дерьмо. Вряд ли ему за этим занятием удастся сохранить хорошее настроение.

Банки он ставил на кухонный стол по десять в ряд. Десять, двадцать, тридцать. Вряд ли ему еще когда-нибудь захочется попробовать личи. Сорок, пятьдесят. Вот еще один хороший повод не ездить за границу — уменьшаются шансы, что тебе предложат личи. Шестьдесят, семьдесят. Теперь Даффи понял, что значит для него преисподняя: это когда тебя заставляют летать на самолетах и пичкают личи. Восемьдесят, восемьдесят шесть, восемьдесят семь. Ага. Ага!

Под выскочившими на поверхность тремя личи он нащупал полиэтилен. Очень осторожно Даффи поднял их и положил на крышку банки номер восемьдесят шесть. Затем вымыл руки. Затем свернул вдвое кухонное полотенце и положил перед банкой номер восемьдесят семь. Он постелил бы красную ковровую дорожку, если б она у него была.

Он засунул в банку три пальца и вытащил толстенький пакет. Он положил его на полотенце и внимательно осмотрел банку. На ярлыке была маленькая царапинка и вроде бы след от булавки под буквой «ч» в слове «Чан-Мун». Больше Даффи ничего не обнаружил. Конечно, сейчас, когда на столе перед ним лежал пакет с героином, след от булавки был ясно виден, но легко ли его было заметить таможенникам? Даффи попытался представить, что было бы, если бы в поисках наркотиков во всех консервах им пришлось руководствоваться следом от булавки. Месяц за месяцем они пропускали бы консервированные продукты и потом вдруг обнаружили банку с булавочным следом. Много ли было бы у них шансов?

Даффи насухо вытер полиэтиленовый пакетик, туго завязанный тонкой проволокой. Он убрал проволоку и открыл пакет. Внутри был еще один, на этот раз узлом вниз. Он достал и его: завязан так же крепко, на этот раз бечевкой. Внутри оказался еще один пакет, и тоже завязанный. Даффи представил себе, что сказала бы Кэрол: эй, Даффи, неужто эта отрава замыслила побег? Он заглянул в третий пакет, и там он был: в целости и сохранности. Даффи послюнявил палец и попробовал белый порошок на вкус; он оказался солоноватым и горьким. Даффи закрыл банку. Взвесил на ладони пакет, прикинул, сколько могут весить три личи и сироп: здесь, должно быть унций шесть.