Эд Макбейн - Белоснежка и Аллороза

Ухала сова.

Грунтовая дорога извивалась между пальмами и мангровыми зарослями, дубами и соснами.

Ощущалась близость реки, мягко плещущейся в тишине ночи.

Я посмотрел на одометр.

Оказалось, я отъехал 8,6 миль от ворот.

Я ехал сгорбившись, ослепленный лучами фар.

Здесь ли они с Джоанной?

А если не здесь, то где?

Вот и лодочная станция, справа. Мой одометр показывает 12,2 мили от ворот. В темноте высвечивается еще одна вывеска — грубая деревянная доска с выжженными на ней буквами:

Если полицейский отчет был точным, я найду «сторожевой пост № 3» милях в пяти от лодочной станции. Если Сара привезла Джоанну туда…

Я боялся додумывать эту мысль до конца.

Он возник внезапно в свете фар — одометр показывал 17,4 мили — деревянное сооружение, вроде нефтяной вышки. Я остановил машину.

Табличка на нижней перекладине гласила:

Тишина.

Единственная тропа справа уходила в лес.

Я снова услышал, как плескалась река…

Я выехал на дорогу.

Не проехав и мили, увидел впереди свет фар. Сердце екнуло.

Джоанна лежала неподвижно. На траве перед «мерседесом».

Сара склонилась над ней, зажав нож в правой руке.

Ее желтое платье все было в пятнах крови.

Голые ноги исцарапаны и кровоточили.

Она обернулась, когда я выпрыгнул из машины.

Лучи фар наших машин скрестились, как шпаги на поединке.

— Сара! — закричал я.

— Нет! Нет!

— Сара, отдай мне нож.

Она сделала шаг ко мне. Свет фар выхватил из тьмы ее ноги и желтое платье, залитое кровью. Нож в ее руке сверкал и подрагивал, как живое существо.

— Я не Сара, — выдохнула она.

Ее глаза расширились. В ярком свете фар они казались совершенно белыми. Глаза без зрачков… Белые, огромные, невидящие…

— Белоснежка, — быстро поправился я, — отдай мне…

— О не-ет, — прошипела она. — Нет, мой дорогой, Аллороза, разве ты не знаешь? Аллороза! — Она бросилась на меня с ножом.

Я никогда не сталкивался с такой грубой и жестокой силой.

Не помню, сколько времени мы боролись в перекрестном свете фар. Я слышал — и это не была галлюцинация — крики птиц, кошмарные вопли Сары, когда она бросалась на меня, пытаясь ударить ножом в грудь. Я удерживал ее руки. Наши тени извивались на земле и ломались на ветках деревьев…

— Алая кровь! — вопила Сара. — Аллороза! — визжала она.

Нож кружил у моего горла, норовил воткнуться в грудь, в лицо.

— Аллороза! — вопила она снова и снова и с такой бешеной энергией кидалась на меня, что я едва справлялся с ней.

Мы стояли, сцепившись в смертельных объятиях, залитые светом фар. Моя левая рука вцепилась в ее запястье, когда она вновь занесла нож. Рука ее дрогнула, губы медленно раздвинулись, обнажая зубы. На меня смотрело безумие.

— Умри же! — прохрипела она и, перехватив нож левой рукой, нацелила острие мне в горло.

Я ударил ее кулаком в лицо.

Ударил с таким ожесточением, с каким никогда никого не бил в своей жизни.

Впервые я ударил женщину.

Сара упала на землю, жалобно скуля.

Я стоял над ней, задыхаясь.

И тут я заплакал.

Итак, игра в вопросы и ответы закончилась.

Вопросов уже не было.

Остались одни ответы.

Я бы совершенно разочаровался в Блуме, вздумай он в тот момент расспрашивать меня о Саре.

Сару отвели в полицейский участок, так как она обвинялась в двух покушениях с отягчающими обстоятельствами — тяжком преступлении второй степени, которое каралось сроком тюремного заключения до пятнадцати лет. Но пока ей предстояло медицинское освидетельствование, а медики еще не появились, когда я прибыл в управление охраны общественного порядка.

Медики, слава Богу, оказались Добрыми Самаритянами. «Скорая помощь» моментально приехала за Джоанной и мной по вызову Блума, который нашел нас в Птичьем заповеднике. Он рассказал мне, что, едва вошел в пустой дом и увидел кровь на ковре, тотчас же догадался, где меня искать. Он обнаружил меня с Джоанной на руках, задыхавшимся от рыданий. Блум надел наручники на Сару (заведя ей руки за спину), а затем уж вызвал по радио машину «Скорой помощи».

Врач из госпиталя Добрых Самаритян успокоил меня, что с Джоанной все будет в порядке. Очевидно, ее ударили не так сильно, как Кристину Сейферт, которая все еще находилась в коме. Может, потому, что Джоанна была ниже Сары, удар пришелся по голове, а не в висок. Завтра утром у нее начнется сильная головная боль, предупредили меня врачи, но все будет хорошо. Разумеется, хорошо настолько, насколько это возможно после удара по голове трехдюймовым каблуком.